Странничка. История книг

Но вместо того, чтобы дать ответ, Холмс обратился к предводителям книг, Криминалу, Ужасу и Чтиво:

– Эй, послушайте! Вы заблуждаетесь на наш счёт. Мы – заурядные книги, каких на свете бесчисленное множество. Вашим литературным ворам не будет до нас дела. Ведь, говоря на языке садоводов, если семена обычного растения посадить в почву, благодатную для лучших роз, из них всё равно не вырастет радующий глаз цветок. А не будет цветка, никто не станет причастным к великому таинству жизни, как бы ему этого не хотелось.

Внешне Криминал на это только хмыкнул, но внутри почувствовал неуверенность.

– Но вот тот, с позволения сказать, листок – это действительно что-то… – продолжал Холмс.

– Ты о чём? – не понял его мысль Ужас.

– По-вашему, обычные страницы способны вести диалог? – ответил вопросом на вопрос Холмс. – А как насчёт того, чтобы летать при полном отсутствии ветра?

– Насчёт садоводов он прав. Мы ведь действительно садоводы. Только, как он об этом догадался? – сказал Чтиво.

– Замолчи! – одёрнул его Ужас.

– Остёр ты на язык, как погляжу, – сказал Холмсу Криминал. – Может, и твоя правда. Да только что нам теперь листок – его уже не поймать.

– Может, и нет. Но глупо было бы даже не попытаться это сделать, – ответил ему Холмс.

Том, слушая разговор книг, не верил своим ушам. Из него он понял только то, что Страннички с ними больше нет, что она каким-то чудесным образом покинула заточение. Не верили своим ушам и Маг со Сказкой.

– Что ты такое говоришь, друг?! В своём ли ты уме?

– Как есть, так и говорю, – резко и коротко ответил Тому Холмс, не взглянув при этом на него.

– Допустим, ты прав. Но тебе какая выгода оттого, что мы его поймаем? Или ты думаешь, что когда откроется дверь, вам удастся сбежать? – сказал Криминал.

– Вообще-то, не сложно догадаться, – с намёком ответил Холмс.

– Надеешься, что мы вас отпустим? Ну, уж нет. Мы ещё не знаем, что вы за семена, – распространённые ли вы растения, или редкие цветки. И вам это тоже наверняка неизвестно. Отпустить четыре книги, а самим остаться с каким-то чудесным в кавычках листком? Звучит смешно, не правда ли? И как мы будем выглядеть после этого? – осмеял его предложение Криминал.

Ужас и Чтиво едва не упали с полки от смеха.

– Что ж, я не буду говорить за всех, – сказал Холмс. – Моя подсказка стоит того, чтобы отпустить одного из нас.

– Намекаешь на себя? – спросил Криминал.

Холмс промолчал.

– Так и быть, если поймаем листок, тебя, предателя, отпустим, – жёстко произнёс Криминал. – Любопытно, что бы сейчас сказали тебе твои друзья? Впрочем, друзьями, я так понимаю, вы были в прошлом…

– Я думал, что знаю тебя… – обратился к Холмсу Том. – Считал тебя своим другом… Оказалось, я глубоко заблуждался. Даже не знаю, как после этого тебя называть…

– Между прочим, пару минут назад, когда тебя захлестнуло безумие, я был твоим спасителем! Где же признательность? А что касается моего предложения им, так это просто инстинкт самосохранения. Пусть я и не самая лучшая книга, но мне хочется жить, хочется быть прочитанной. Это естественное и… если ты не знаешь, очень сильное желание, – отвечал Холмс, не глядя Тому в глаза.

– Безумие захлестнуло не меня, а тебя. Я предпочёл бы лучше умереть, чем видеть и слышать это, – произнёс больше в пустоту Том.

– Ну, а теперь – по законам жанра – вам, мистер военный, полагается подойти к мистеру сыщику и наградить его хорошей вмятиной, которая бы отразилась на отношении к нему госпожи судьбы, а вам, благородные леди, уж простите за грубое слово, – плюнуть в эту вмятину, – сказал Криминал.

Чтиво и Ужас переглянулись в предвкушении описанной Криминалом сцены.

Но Том не собирался делать ничего подобного. Он просто отвернулся от того, кто недавно был его другом, и с чувством глубокого разочарования опустил голову. То же самое сделала Маг. Только Сказка подошла к Холмсу.

– Ты не тот, кому я доверяла, кого успела полюбить. Это был другой человек и другая книга. Настоящий Холмс для меня умер, – сказала она, и на глазах у неё выступили слёзы.

– Криминал, это и впрямь ничего не стоящая книжонка. Отпусти ты её на все четыре стороны, а то даже у нас с Ужасом в её присутствии на душе гадко становится, – сказал Чтиво.

– Согласен, – ответил Криминал. – А теперь слушайте меня, книги: одни открывают дверь, другие держат и караулят пленников – вдруг это, всё-таки, коварный план, – третьи – то есть мы – идут на поиски листка.

Книги начали действовать быстро и слаженно. Ужас прыгнул на ручку двери и, повиснув на ней, вставил ключ в замочную скважину. Несколько книг, имевших такую же комплекцию, как у Криминала, соорудили из собственных тел пирамиду и приготовились тянуть на себя массивную дверь. Остальные обступили пленников, будучи намерены не сводить с них глаз.