Странник

Странник стоит позади толпы, изношенный плащ помогает ему слиться с окружением, делает неприметным. Те, кто его разыскивает, пробираются ближе сквозь толчею. Среди них полдюжины детей. С помутневшими глазами они следуют за мальчишкой по имени Мел. Другая группа – худощавые люди, которым уже доводилось выживать, их возглавляют три сестры из Слейка.

Бродяга бросает на них беглый взгляд и мрачнеет. У него на плечах уютно устраиваются новые поводы для беспокойства.

Из-за скопления давящих друг друга людей, из-за кольца стражи он видит, как Экслер сцепился в споре с Первым. И вскоре он прекратится – с тем или иным исходом. Со своей точки обзора бродяга изучает толпу, подмечает формирующиеся группы и оценивает меняющиеся настроения. В сомнениях он делает шаг вперед. На лицах людей запечатлено множество выражений, но ни одного дружелюбного среди них нет.

У него за спиной появляется Вред, Веспер залезла ему на бедро и висит. Зеленоглазый подходит ближе и шепотом обращается к Страннику, едва касаясь губами уха, не желая выдать никому тайну.

– Нам нужно уходить, сейчас же. Дженнер знает способ, мы можем сбежать.

Странник оборачивается, и Вред указывает ему на молодого стражника, слоняющегося в соседнем переулке. Примечательно, что одет он не по форме.

– Идем.

Бродяга показывает на тех, кто собирается в группу неподалеку от них, и вновь бросает взгляд на Вреда.

– Не знаю, мы возьмем всех, кого только сможем, но уходить нужно сейчас, – зеленоглазый дергает его за рукав.

Странник смотрит на Первого, после – на Дженнера и снова на инферналя.

Меч дрожит в ножнах, кончики крыльев молотят бродягу по бедру. Он со всей силы сжимает рукоять, та обхватывает ему кулак. Оружие тянет его за руку, желая напасть на врага, Вред тянет за другую.

Странник закрывает глаза.

Тихие волны плещутся о борт лодки, придавая воодушевления. Самаэль без лишнего шума держит верный курс, используя океанские течения, ветра и природное чутье моряка. Его преданность абсолютна, и только периодически он теряет контроль над мышцами. Вяло повисает челюсть, покачиваясь на ветру, расслабляется сфинктер, высовывается язык.

Командир наблюдает за ним, отмечая эти признаки. Прежде он уже видел подобное. Это их изводит сам мир, становится все яростнее с каждым днем, загоняет их сущность глубже внутрь оболочек. Чем дальше они продвигаются на север, тем им становится хуже. Будет хорошо, если удастся захватить Злость в самом скором времени, пока она насовсем не ускользнула из зоны досягаемости.

Самаэль вызывает командира, как только чувствует его приближение. Еще один враг, более сильный, более многочисленный и лучше известный. Рыцарь присоединяется к слуге на носу корабля и пристально вглядывается в горизонт, желая, чтобы третья сила скорее себя проявила.

И она проявляет.

Его цель окружают семь боевых кораблей, и между ними протянута паутина сущности, тонкая у тех, кто остался на кораблях, и еще тоньше у тех, кто снаружи. Это Тысяча Порезов, Нескованный, Король Кочевников, Первый. И он привел значительные силы, если и вовсе не явился весь.

Командир приказывает дать широкий крюк, вновь отдаляясь от цели, расстояние до которой только удалось наверстать.

Но даже издалека Первый рано или поздно его почувствует. Командир раздумывает, что делать, обеспокоенный тем, что времени на захват цели уже практически не осталось.

Он вспоминает Лоскутника, вспоминает, как тот незаметно подобрался к нему в Вердигрисе, и неожиданно на него накатывается волна чужих воспоминаний. В его памяти всплывает техника, позволяющая погасить собственную сущность. Рыцарь вспоминает, как она лично обучила ей своего герцога на юге – командир рычит – не ее герцога, не своего! Он – не Нелюдь! Командир отсекает от воспоминаний все ассоциации с Нелюдью, извлекая на свет лишь необходимые знания. К нему возвращается спокойствие. Он велит Самаэлю выключить мотор.

С безмолвным двигателем лодка плывет медленно, ее несут лишь волны. Самаэль продолжает работу, а командир исчезает из виду, маскируя, смягчая, затемняя свою сущность.

И его словно нет.

На балконе к Юрену присоединяется другой человек, выше ростом и тоньше. Они смотрятся, словно пугало рядом с тыквой.

– Я здесь, – Роже прочищает горло.

Далеко внизу, на палубе, приветственно машет рукой Первый.

Юрен робко шагает вперед и обращается к собравшимся.

– Не один год мы просили о помощи, но не получили ничего. Даже если мы сумеем пересечь море, то нет никаких гарантий, что Семеро окажут нам содействие. Мы сумели пройти так далеко в одиночестве, но если хотим выжить и в будущем, это должно измениться. Наши двигатели перегружены, наши продуктовые пайки урезаны до предела. Перед нами есть лишь один путь, который гарантирует нашу безопасность. – Он переводит взгляд на Первого: – И потому, выступая в качестве советника и от лица всех на этом корабле, я принимаю твое предложение.

– Ты всех нас продал! – лицо Экслера из красного становится фиолетовым.

Юрен умоляюще смотрит на Экслера.