Странник

Пешие рейды "псов" разбиты на этапы. Каждый этап занимал приблизительно час, в зависимости от местности, а затем следовал пятнадцатиминутный отдых. За это время командир сверял нашу точку местонахождения с электронной картой, если надо корректировал, определял направление. Затем следовала команда, все поднимались с земли, выстраивались в цепочку — и вперед! Двигались по одному, пробивая дорогу специальным тесаком, с самозатачивающимся лезвием. Прорубавшего дорогу, через пятнадцать минут, сменял другой. Когда мне приходилось идти впереди, в глазах скоро начинало рябить от напряжения. Приходилось не только смотреть, куда ставишь ногу, рубя при этом наотмашь сочную зелень, но и шарить взглядом по нижним ветвям, где обычно лежали змеи и прочие твари, желающие попробовать тебя на зуб. К середине дня темп продвижения снижался, усталость и выматывающее напряжение давали о себе знать, а тут еще наше тропическое обмундирование, которое чуть ли не в первый день, превратилось в задубевший кокон от смеси брызг сочной зелени, а также мазей и репеллентов, которыми мы мазались на каждой стоянке. К концу дня, я просто превращался в некий механизм, запрограммированный на определенный ряд действий, а тут еще сама атмосфера тропического леса давила на психику, вызывая к нему стойкое отвращение. Вечный полумрак, влажность и откровенная враждебность. И это не все! Никогда не забуду почти полуметровую голову змеи, неожиданно появившуюся из-за ствола, в полутора метрах от меня. Сколько я простоял, замерев с тесаком в руке, под ее не моргающим взглядом угольно — черных глаз, даже не знаю, но как только голова исчезла, я побил все мыслимые рекорды скорости прорубания в джунглях, мечтая только об одном, чтобы оказаться как можно дальше от этого места. Вечером того же дня Эл наткнулся на выводок пауков, размером в два сложенных человеческих кулака, и совершенно не подходивших ни под какое известное нам описание. Решив не рисковать, мы просто выжгли это паучье логово. После этих двух случаев командир уменьшил смены до десяти минут и замедлил темп движения, так как шли с опережением графика, да и погони за нами не наблюдалось. Но и помимо всяких хищников нам не давала жизни и иная живность, которая пищала, визжала и щебетала так, что к концу дня у меня частенько звенело в ушах. Жизнь в этом сумрачном мире протекала, не менее бурно, чем в других местах тропического леса.

К вечеру третьего дня мы вышли к широкой реке, катившей свои волны величаво и неторопливо. Она текла словно сама по себе, и в тоже время являлась неотъемлемой частью гигантского леса. Чем дальше мы шли, тем шире становилась река, раздвигая лес то топкой болотистой почвой, то желто-коричневыми отмелями размытого берега. Все шире становились просветы между деревьями, пока, наконец, мы не вышли на первую встреченную нами, на протяжении всего пути, поляну. В ноздри ударил густой, терпкий, вкусный аромат, а в глазах зарябило от богатых расцветок, усеявших поляну, цветов. Это было почти то же самое, как если бы я нашел радугу, лежащую на земле.

Разбив со всеми предосторожностями лагерь и дав условный сигнал, мы приготовились ждать нашего проводника, который должен был появиться в течение суток. Вечером командир собрал нас и объяснил суть задания. Нашей целью был Лион Веракрус. Даже я, человек, далекий от дешевых сенсаций и криминальных новостей, знал, кто он такой. Крупнейший продавец оружия и наркотиков, а по своей натуре — убийца и садист. Лично ему инкриминировалось убийство восьми человек, в их числе двое полицейских и федеральный судья, не говоря уже о сотне, убитых и замученных, людей по его приказу. Это были только те люди, смерть которых была официально подтверждена. За свои преступления Веракрус трижды приговаривался к смерти. Заочно. Его труп желало видеть не только одно правительство, поэтому общая сумма премий за его голову перевалила за полмиллиона кредитов.

Хороший оратор и юрист, в свое время, он сумел хорошо проявить себя на поприще политики, но жадность, беспринципность и жестокость поставили точку на его многообещающей карьере, заставив уйти в мир криминала. С помощью старых связей, неординарного ума, коварства и запредельной жестокости, он сумел создать самую настоящую криминальную империю, после чего, в один прекрасный день, провозгласил себя королем Зоны.