Странники терпенья

Таня растерянно взяла карточку с гербом, прочла фамилию и звание капитана. Досадливо поглядела, как он чеканным шагом удаляется по коридору. Её не слишком высокое мнение об отечественной полиции после наблюдения за работой капитана Тишкина упало совсем низко. Очевидно, что капитан понятия не имеет, где и как искать Марину. Полагаться следовало только на себя. Для начала повесить объявление в рунете, везде, где только можно. И вообще поискать, может, Марина оставила какие-то следы, где-то что-то написала. Для этого нужен Олег, её бывший одноклассник. Олег – компьютерный гений, сделает всё что надо.

Решив таким образом, Таня, уже не мешкая, сухо распрощалась с администратором, который зачем-то торчал рядом, и зашагала к выходу.

27

Марина по-прежнему пилила. Рука её двигалась, как автомат, в постоянном ритме. Она уже не чувствовала ни усталости, ни отчаяния, просто превратилась в машину для пиления. Не останавливаясь ни на секунду, периодически сдувала микроскопическую металлическую стружку. Было видно, что распил дошёл уже почти до конца, оставалось не больше миллиметра. Марина ускорила движение. Рука лихорадочно сновала взад-вперёд. Пролетело ещё минут десять, и наконец пилка прошла наручник насквозь, ударилась о запястье.

Она разжала окоченевшие пальцы, пилка упала на цемент, звякнула. Марина позволила себе передохнуть всего несколько секунд и тут же разогнула наручник, чтобы освободить руку. Но ничего не получилось. Её тонкое запястье не проходило в образовавшееся пространство. Она просчиталась, распилила не там. Не хватало совсем немного, каких-то полсантиметра.

Марина попыталась разогнуть браслет хоть немного. Но сил не хватало. Мягкая сталь, поддававшаяся маникюрной пилке, тем не менее, была слишком крепкой для того, чтобы гнуться под нажимом её пальцев. Вся огромная работа, которую она проделала, оказалась бесполезной. Чтобы снять наручник, ей надо точно так же распилить другую сторону. Но есть ли на это время?..

И силы?

Что-то капнуло ей на руку, потом ещё. Слёзы, горькие слёзы, помимо её воли катились по щекам, капали на проклятый наручник. Пилка подвела её, ничем ей не помогла. Второй такой распил она сделать не сможет. Марина с негодованием отшвырнула бессмысленную пилку в сторону.

Чарли уловил это движение, поднял голову, сонными глазами посмотрел в её сторону. Потом громко зевнул и снова потерял всякий интерес к гостье. Было ясно, что она никуда не двинется с места.

Марину охватила истерика. Она судорожно попыталась выдернуть руку из распиленного наручника. Но как ни тянула кисть, как ни дёргала её, опять ничего не вышло. Только сильно поранила руку острыми углами распила, ободрала до крови.

Тяжело дыша, смотрела она сквозь слёзы на свои израненные руки. Отчаяние захлестнуло её, рвалось наружу. Если бы она могла, то кричала бы сейчас на всю улицу. Но она не могла, крика не было.

Неожиданно взгляд её прояснился, дыхание уравновесилось.

Руки!

Что-то такое важное он говорил про её руки. Надо только напрячься и вспомнить.

«У тебя такие красивые руки!»

«Твои чудные руки будут выглядеть так, как они того заслуживают!»

Вот, что он говорил. И ещё он сказал, что она должна быть безупречна! Что ж, пусть он полюбуется на её чудные красивые руки. Интересно, как он их будет снимать, какие чудные фотки у него получатся…

Только этого мало!

Марина внимательно рассматривала свои руки. На левой ранка на запястье, чуть повернуть кисть, и вообще ничего не будет видно, на правой – кровавая мозоль сбоку указательного пальца, тоже не сильно она заметна, легко скрыть. Нужно что-то более серьёзное.

Она изогнулась, ногой дотянулась до отброшенной пилки, пододвинула её назад, подобрала. Глаза уже просохли, взгляд был оцепеневший, неподвижный. Она взяла пилку в левую руку, вытянула правую и, сжав губы, начала осторожно пилить средний палец, между первой и второй фалангой.

Раз, два, раз, два!

Ещё пара движений взад-вперёд, и на пальце выступила кровь, совсем немного. Марина вздрогнула, застыла. Расширенными сухими глазами смотрела на палец. Потом, окончательно войдя в транс, сжала губы и начала механически пилить, так, как недавно пилила наручник.

Раз, два, раз, два, раз, два, раз, два…

Кровь начала заливать руку. Марина остановилась, задрала голову к небу, в безмолвном крике широко открыла рот. Внезапно почувствовала, что адская боль в пальце чуть стихла. Опустив глаза, увидела, что подошёл Чарли и лижет ей руку, слизывает кровь. Некоторое время она равнодушно, словно со стороны, наблюдала за этим. Потом внезапно резко тряхнула головой, словно стряхивая с себя наваждение, и отдёрнула руку. Какой бред ей пришёл в голову! Калечит себя вместо того, чтобы тратить силы на спасение.

Марина переложила пилку из левой руки в правую, примерилась и принялась пилить всё тот же наручник только с другой стороны, на этот раз уже в нужном, правильном месте…

28