Странники терпенья

Но прошло ещё целых пять минут, пока Марина, наконец, лёгкой походкой вошла на кухню. Андрей уставился на неё, не мог поверить своим глазам. Разительная перемена произошла за это короткое время. То есть одежда на ней была по-прежнему та же – грязная майка, джинсы, но парадоксальным образом всё это нисколько не мешало ощущению свежести и бодрости, которое исходило от этой удивительной девушки. Гладко зачёсанные назад, короткие, ещё влажные волосы придавали ей особую утончённость, оттеняли нежный цвет лица. А самое главное – её глаза опять блестели. Тем самым чуть мерцающим светом, который поразил его, когда он её увидел в первый раз.

Андрей спохватился, отодвинул ей стул, вёл себя как истинный джентльмен. Улыбнулся, любезным жестом предложил присесть.

Марина села, бегло оглядела стол. Увидела блокнот, с благодарностью посмотрела на Андрея. Тут же взяла ручку и начала писать.

Андрей сидел напротив, нетерпеливо поглядывал на неё.

Марина выпрямилась, протянула ему исписанный ровным почерком листок. Он прочёл:

«ПРОСТИТЕ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА, ЕСЛИ МОЖЕТЕ, КОНЕЧНО. Я ВЕЛА СЕБЯ ОЧЕНЬ ГЛУПО. ДАВАЙТЕ НАЧНЁМ ВСЁ СНАЧАЛА. Я ПОСТАРАЮСЬ СДЕЛАТЬ ВСЁ, ЧТО В МОИХ СИЛАХ, ЧТОБЫ У НАС ПОЛУЧИЛОСЬ ТО, ЧТО ВЫ ХОТИТЕ».

Андрей поднял на неё удивлённые глаза. Девочка продолжала поражать его. Он никак не ожидал такого жеста с её стороны. Она его просто опередила! Как будто почувствовала всё, что он собирался ей сейчас сказать.

Марина ответила просящим взглядом, сложила ладошки кверху, умоляющим жестом поднесла их к груди. Была похожа на маленькую девочку с рождественской картинки. Андрей не выдержал, рассмеялся.

– Это всё замечательно звучит! – сказал он. – То, что ты написала. Даже, пожалуй, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но в любом случае я очень рад, что ты решила поменять тактику. Этот букет для тебя. Я тоже прошу прощения за всё. Прими его в знак нашего примирения, о’кей?

Марина согласно наклонила голову – спасибо, я принимаю.

Потянулась к букету, с удовольствием вдохнула чудесный запах. Андрей наблюдал за ней с восхищением.

– Давай теперь начнём есть, хорошо?

Она несколько раз кивнула – хорошо, конечно.

Он протянул ей бокал с соком:

– Давай чокнемся. За тебя, Марина. За то, что у тебя хватило ума понять, что всё, что я делаю, это во благо! Во благо нам обоим, понимаешь?

Она ответила благодарной улыбкой. Они чокнулись, выпили и начали есть. Марина ела с видимым аппетитом, вела себя вполне самостоятельно, сама клала блины на свою тарелку, мазала маслом тосты.

Андрей понемногу успокоился. Эта девушка, видимо, принесёт ему ещё немало сюрпризов. Хочется верить, что они будут приятными. Он продолжил говорить, уже не особо беспокоясь, смотрит ли она на его губы.

– Какое утро чудное, правда? Жизнь вообще такая замечательная вещь, что просто стыдно быть несчастливыми. Тем более когда мы здоровы и молоды. Поэтому выкини из головы весь негатив. Всё у тебя будет классно, поверь мне. Я уверен, что ты будешь счастлива. Тем более что ты этого заслуживаешь. Просто на это нужно немного времени. Не могу тебе сказать, сколько именно, я этого пока сам не знаю. Просто нужно немножко терпенья. Мы ведь странники терпенья, помнишь? Я тебе помогу, обещаю. Мы с тобой всего добьёмся, будь спокойна.

Марина и была спокойна. Никакой особой реакции на его слова не проявляла. Казалось, что ничего, кроме еды, её сейчас не интересует.

Андрей улыбнулся:

– Молчание – знак согласия, правильно?

На этот раз она отреагировала, выразительно склонила голову – именно так, сэр.

5

Лучи солнца сильными прожекторами пронзали бурную заоконную листву, пробивались в студию, причудливые солнечные зайчики сновали по гладкому паркету. Марина сидела в задрапированном чёрным шёлком кресле. На лице по-прежнему не отражалось никаких особых эмоций. Ничего особенного, обыкновенное дело, сидит девушка в кресле, ждёт начала фотосессии. Никуда не торопится, может так сидеть очень долго.

Андрей, напротив, был крайне серьёзен, напряжён, двигался стремительно, чуть-чуть суетливо. На руки натянул тонкие медицинские резиновые перчатки. Достал из аптечки какую-то мазь, смазал Марине ранки на руках, потом ловко залепил их бактерицидным пластырем.

– Я хочу, чтобы ты понимала, я действительно забочусь о тебе, – сказал он ей. – Это не пустые слова. Ты, может, сейчас этого и не осознаёшь, но рано или поздно до тебя дойдёт. Вот увидишь.

Он прикатил столик на колёсах, разложил на нём свой любимый маникюрный набор, какие-то пузырьки, тюбики, помазок, всевозможные макияжные атрибуты – тени, краски, румяна, карандаши для глаз, пудру, что-то ещё. Потом принёс ванночку с тёплой водой.

Марина сидела безучастно, но глаза блестели, она внимательно наблюдала за каждым его движением.

– Я ведь обещал тебе, что приведу твои руки в порядок. Я всегда делаю всё, что обещаю.

Андрей подвинул табурет, уселся рядом. Так и не снимая перчаток, основательно занялся её руками, аккуратно обрабатывал пальчик за пальчиком. Маникюр он делал вполне умело, профессионально.