Странники у костра

— Не очень-то ты его гнала, раз пристал. Сознайся, невеста. — Сереге не нравится, что Лида говорит с какою-то излишнею горячностью и вроде бы не окончательно просмеивает Геночку.

— Интересно же. Говорит так складно, красиво — слушаю, слушаю, аж до слез иногда проймет. А то вдруг такое зло берет: чего лезет, чего лезет?! Так и охота послать его куда подальше, чтоб ревмя ревел, чтоб насмерть обиделся и не лез!

— Во! Так и лепи. Кто тебе мешает? — Серега берет ее под руку: сегодня он ни за что не отпустит ее просто так, дело решенное — вот тогда Геночка попрыгает завтра. — Лидуха, ты ведь подруга, да? Боевая подруга. Точно?

— Зря я, однако, его растравила вчера, — Лида, не освобождаясь от Серегиной руки, чуть поворачивается и смотрит на Серегу снизу вверх. — Нос-то вон чо разбарабанило. Больно? — Она странно улыбается: присутствует в этой улыбке и легкая виноватость, и одновременно какое-то гордое, радостное довольство.

— Думаешь, помешает? Не бойся, Лидуха. Нос ни при чем. Можешь зажмуриться, — он резко обнимает ее и хочет поцеловать, но Лида, уклоняясь, разжимает Серегины руки.

— Да ну тебя!

— Чо, жалко?

— Жалко у пчелки.

— Не стесняйся, невеста, чего уж!

— Подожди, помолчи! Сразу лапы распускать. — Лиде очень хочется говорить о своем, и, помолчав немного, как бы отстраняясь этим молчанием от Серегиных шуточек, она улыбается прежней странной улыбкой. — Растравила его, а он — надо же! — драться полез. Ай да Геночка! А знаешь, из-за меня первый раз дерутся. Интересно, да? — Лида осторожно, коротко смеется и замолкает, точно пожалев, что не оставила смех для себя, а истратила попусту.

— Тоже! «Дерутся»! Забываешься, невеста. Я из-за тебя не дрался.

— Я знаю. Я про Геночку говорю.

— Может, хватит про него, а, Лидуха?

— А про что хочешь?

— Я-то? Да ни про что. Язык засохнет говорить. Дайка, я тебя, невеста, к сердцу прижму, к черту не пошлю.

— Ладно тебе.

— Чо ладно? У меня одно на уме, я темный.

— Иди ты, Сережечка! Вот все, всегда так. Как узнают — по указу — проходу не дают. А что знают, что?! Сережечка, ты хоть что-нибудь знаешь?

— Обязательно, да? Главное, догадаться вовремя.

— Постой! — Лида торопится говорить, голос звонок, неровен, речь точно разламывается на две половины: на ясный, чистый полувскрик и на глухой шепот. — Думаешь, под вывеской живу? Думаешь, шалашовка? Геночка, мол, губошлеп, молокосос, по молодости связался. А мне, хочешь знать, парень один и счас письма шлет! Да и был-то один, да вот вышло. Я не могу, я расскажу, ладно!

— Говори, послушаем. — Сереге невыносимо скучно, но придется потерпеть, пока успокоится.

— Письма шлет, а из-за него и попала. Но я не ругаюсь, он вообще-то ничего, добрый такой, характера только нет. Я в техникум кооперативный собралась. Сначала, правда, десятилетку хотела закончить, да отчим заел: у тебя, мол, танцы да мальчики на уме, а надо уже жизнь устраивать, учиться и работать, ты, говорит, девица, раньше домом можешь зажить — вот и привыкай, сама думай. Мать молчит, чего она скажет, когда еще трое в школу не ходят. Ну, я и подалась в техникум, чтобы только из дому смыться. В поезде еду, а сосед уж такой веселый парень, короче, общительный, сразу мне понравился, Петей звали. Видит, я пирожки одни ем — денег-то нет, он давай угощать меня, кормить, на станциях за мороженым бегом. Так два дня прохохотали, прошутили, приехали. А я никогда и не ездила, первый раз, куда, думаю, идти? В бумажке из техникума сказано — общежитие не предоставляется. У Пети спрашиваю, не знаешь, мол, куда на квартиру встать? А он: пошли, мол, ко мне. Все равно один живу, места не жалко. Я подумала, конечно, поняла, что раз одни в доме будем, то все и выйдет. Выйдет так выйдет, подумала, не на улице жить. Потом, он, говорю, парень ничего, симпатичный, веселый.

Стала я у него жить. Однокомнатная секция в новом районе, удобства все — Пете, как молодому специалисту, дали. У него товарищей много, компания у нас всегда, со всеми я перезнакомилась — то мы куда-нибудь идем, то к нам идут. Чаще-то к нам, ребята все по частным жили, не насобираешься.

В техникум я завалила, да и не жалко в общем-то. Зарплату Петину истратим — все равно голодом не сидим: кто приходит к нам, еду обязательно несет. Мне как-то весело, интересно, люд новый, потом, я вроде как хозяйка в доме-то стала. Петя часто по командировкам ездил, он инженером в тресте работал. Я его жду, убираюсь, стираю, вечером ребята с девчонками приходят — гитара, танцы, замечательно дружно мы жили.