Глаза всех трёх Паутеров стали совершенно круглыми, словно Элизабет только что объявила им, что все их деньги украдены, а дом сгорел.
– Вну-у-учка? – медленно и тихо произнесла миссис Паутер.
– Вну-у-учка? – ещё тише и ещё медленнее произнёс мистер Паутер.
Казалось, он никогда не слышал этого слова и теперь повторяет его, пытаясь запомнить звучание. Элизабет в высшей степени наслаждалась эффектом. Особенно приятно было смотреть на Родни, который за секунду до того словно находился от библиотеки за тридевять земель и внезапно свалился с неба в этот зал и пытается понять, что, собственно, произошло.
– Ну, – громко сказала миссис Паутер, приходя в себя, – кажется, это интересно.
Она повернулась к мужу, который выглядел так, будто от него потребовали произнести клятву верности на незнакомом языке.
– Элизабет, – попросила Леона, – могла бы ты пойти в офис и записать всё, что осталось? – Она подмигнула. – Скоро присоединюсь к тебе.
Девочка кивнула, пристально посмотрела на троих Паутеров, преграждавших ей путь к лестнице, затем пошла прямо на них, и те расступились.
– Думаю, мы ещё увидимся, мисс Внучка, – едва слышно прошипел Родни, когда девочка проходила мимо него.
Но Элизабет ничего не ответила. Она быстро спускалась к офису, когда услышала за спиной слова миссис Паутер:
– Она очень грубо вела себя с нами в автобусе.
Девочка спустилась на первый этаж. Утренний свет струился через прозрачный потолок атриума, и книжные шкафы возвышались по сторонам, словно живые изгороди. Присутствие Паутеров её, конечно, расстроило, а неудачная попытка выступить в качестве помощника библиотекаря – ещё больше. Элизабет шла к офису Леоны, прокручивая в голове мысль, которая очень тревожила её: да, она член семьи Фоллсов и уже живёт в «Зимнем доме», но по-настоящему жить здесь окажется не так просто, как засыпать с хорошей книгой в руках.
Думая, чем бы заняться до возвращения Леоны, Элизабет решила проштудировать дневник Маршалла Фоллса, одного из двоюродных братьев Норбриджа. Этот дневник лежал на маленькой кафедре в задней части помещения. Он был огромен – более пятисот страниц, где Маршалл, используя сложные и витиеватые обороты речи, описывал события, которые происходили в «Зимнем доме» вплоть до его смерти в 1994 году. В прошлом году Элизабет провела перед этим дневником долгие часы и нашла его занимательным и содержательным. Она многое почерпнула оттуда о своей матери, о
Элизабет немного поворковала с Милем, затем пошла к столику, где лежал огромный дневник. Он был раскрыт на титульном листе с надписью:
Элизабет нашла страницу с длинным оглавлением, где её привлекли названия: «Трагическая смерть Евгения и Эрнеста на горе Арбаза», «Предложен полумиллионный выкуп – но Равенна отказалась!», «Лето без мороженого». Ещё один заголовок её по-настоящему заинтриговал: «Норбридж идёт своей дорогой – а потом идёт назад».
Она нашла эту главу, открыла её и принялась читать: