Странные игры

– Сколько я вложила в тебя сил и времени… – продолжала та. – Ты всегда делала не то, что нужно. Потому я и была с тобой сурова.

– Понятно, – пробормотала Робин, отпустив ее руку.

– Может быть, теперь, после этого ужасного происшествия, ты наконец возьмешься за ум, – с надеждой и уже гораздо спокойнее произнесла мать.

Ее глаза слипались; она явно проваливалась в сон.

– Может быть, – вздохнула Робин, поднимаясь с кровати. – Пойду заварю чай. Тебе что-нибудь принести с кухни?

Мать глянула на нее сквозь щелочку полуприкрытых век.

– Что ты сделала с волосами? Почему подстриглась так коротко? Выглядит ужасно.

Через несколько секунд она уже тихо похрапывала.

Робин прошла на кухню и налила себе чашку чая. Пошарив в сумке, выудила пачку сигарет. Две сегодня уже выкурила – третья будет лишней…

Прикуривая, она думала о матери. Та проснется, зайдет на кухню и ощутит запах табака, который на дух не переносит. Робин втянула дым в легкие и выдула его в потолок, покачивая головой то вправо, то влево. Наблюдала, как сизые струйки сливаются в облачко и поднимаются в воздух, заполняя комнату.

Пепельницы здесь, разумеется, нет и быть не может. Робин открыла буфет с великолепным китайским фарфором и достала одну из чашечек с золотым ободком, которыми мать так дорожила. Усевшись, вытащила еще одну сигарету – уже четвертую за день. Прикурила от третьей, а окурок раздавила в драгоценной чашке.

Прикрыв глаза, затянулась. Где четвертая, там и пятая.

Завтра надо бросить…

Глава 52

Последние несколько дней Натаниэль был сам не свой. Пытался внушить себе: все это последствия дела Кана. Ему удалось положить конец череде серийных убийств. После такого сознаешь, что быть копом все же не столь плохо. Жаль, что подобные ощущения возникают далеко не у всех. Кстати, неплохая ступенька по карьерной лестнице…

Безусловно, на его настроении сказывалась профессиональная гордость, однако легкость во всем теле на самом деле имела совсем иную причину. Робин…

Они теперь общались каждый день. Натаниэль снова пришел к ней в гости и остался на ночь. Уже несколько лет он ни к кому не испытывал таких сильных чувств. Невероятно – и в то же время страшновато. Пройдет время, и Робин, подобно Имани, осознает: отношения с копом – не лучший выбор. Нет, конечно, когда тебя вырывают из лап серийного убийцы, все прекрасно. А потом?

Не случайно в среде полицейских разводы – обычное явление.

Впрочем, надо наслаждаться тем, что имеешь. В лабораторию Вернона Горовица он вошел с никак не желавшей сходить с лица улыбкой – вспоминал последний обмен сообщениями с Робин.

– Чего скалимся? – буркнул Вернон.

– Да ничего. Просто настроение хорошее.

– Вот как? По-моему, у меня тоже когда-то такое бывало…

Вернон делал приседания – разминался. В темной лаборатории он проводил целые дни – в основном согнувшись у компьютера – и частенько рассказывал, насколько подобный образ жизни вреден для здоровья. Потому и использовал различные методики, пытаясь свести вред к минимуму.

– Получил твое электронное письмо, – начал Натаниэль. – Значит, ноутбук Кана ты уже исследовал?

Криминалисты с найденными в доме убийцы уликами особо не торопились, учитывая, что Кан отбросил копыта, поэтому экспертизы шли как никогда долго.

– Ага. – Вернон оперся о стол и вытянул ногу. – В основном память заполнена фрагментами из ужастиков. Кан составлял из них бредовые нарезки – там таких несколько штук.

– Ясно. Что-нибудь интересное нашлось?

– Ну, одни длиннее, другие короче… В самой маленькой – всего пять отрывков.

Натаниэль устроился на стуле.

– Пять отрывков? Позволь угадать: значит, один – из «Крика», второй – из «Пятницы, тринадцатое»…

– Да-да, верно. Каждый соответствует одному из убийств.

– Угу… Шестого, выходит, там нет, – пробормотал Натаниэль, размышляя над словами Робин о возможной шестой жертве.

– Нет, всего пять.

Вероятно, эту самую нарезку Кан и просматривал, когда держал в плену Кэти. А девочка потом воспроизвела ее в кабинете Робин.

– Ладно, понял.

– По-моему, он больше ни для чего особо ноутбук и не использовал. Я просмотрел его документы и нашел некоторые съемки еще со времен колледжа – но им уже несколько лет. Обнаружил список ужастиков – такую длинную простыню в «Экселе». Там фильмы отсортированы по жанрам, видам убийств, степени кровавости и так далее.

– Занятное хобби, – сухо заметил Натаниэль.

Вернон наконец уселся.

– Кан вообще был занятным парнем. История его браузера – это летопись путешествия по жуткой дороге. Он то и дело прочно зацикливался на определенном нюансе ужастиков и упорно копал в этом направлении. Например, в начале апреля провел пять дней подряд в поиске и просмотре разных видео, на которых люди тонут в зыбучих песках. На короткое время увлекся зараженными чумой крысами. И еще изучал фокусы с глазными яблоками…

– Хватит, хватит, – Натаниэль поднял руку. – Все понятно. Говоришь, ты нашел съемки из колледжа?

– Ну да. Видимо, Кан изучал кинематографию?

– Получил степень бакалавра в области кино и медиа, но дальше не пошел – два года назад бросил учебу.