Странные вещи

– Откуда, в самом деле? – Агат заколачивал ящик и приговаривал между ударами молотка: – Существуют разные научные школы… – Бах! – Одни говорят, что диковины суть артефакты предыдущего, пробного варианта творения… – Бах! Бах! – Останки несовершенной Вселенной, скажем так. Другие считают их всего лишь случайными отклонениями. На огромном поле клевера, например, можно отыскать лишь одно растение с четырьмя лепестками, верно? Точно так же, среди множества… – он посмотрел на молоток в руке, – …молотков всегда найдется один, который немного отличается.

– Этот молоток отличается?

– Нет. Это обычный молоток. Зато вот это, – он вынул из ящика покрытый синей глазурью Чайник и, с любовью повертев перед глазами, бережно вынул из носика пробку. – Какая разница, в конце концов, откуда взялся этот Чайник. Нам важны лишь его возможности. Хотите? – оглядев заваленную вещами комнату, но так и не обнаружив чашку, которая болталась у него на ремне, Агат махнул рукой и позволил янтарной струе литься из носика прямо на кирпичный пол.

– Ромашковый, – благоговейно прошептала Клевер. – Всегда ромашковый.

Об этом Чайнике она знала из журнала, но и подумать не могла, что ей доведется насладиться ароматом этого чая.

Она отошла и смотрела издали, как ширится темная лужа на полу.

Время шло, обычный чайник давно уже опустел бы, а чай все лился и не думал иссякать.

– Вкусный и горячий, – сказал мистер Агат.

От заполнившего комнату пара Клевер разрумянилась. Она была поражена тем, сколь значительные предметы ее окружают. Ей стало понятно, что такая работа без труда могла превратить искателя приключений мистера Агата в близорукого архивариуса. Волшебный аромат доказывал, что перед ними самый важный чайник на свете, единственный чайник, имеющий значение. И все-таки, все-таки – ведь это просто чай, жидкость, не так ли? Натеки его хоть целый ромашковый океан, неужели это так уж важно? Неужели это neobkhodimo, как говорил ее папа? Что же это такое – необходимая диковина? Такая важная, что могла затмить собой даже эти чудеснейшие артефакты? Как Клевер ни старалась, она не могла ответить на этот вопрос.

– Если я буду продолжать, то смогу налить столько чая, что мы утонем. – Мистер Агат, казалось, был погружен в транс, как и сама Клевер.

– Но лучше этого не делать, – Клевер, очнувшись, воззвала к чудаковатому ученому.

– Я могу наполнить весь этот подвал, а чай все будет литься и литься! – возбужденно воскликнул мистер Агат, с восторгом глядя на льющийся чай. – Вот до чего… щедр этот чайник.

Чай растекался, заполняя щели и трещины в кирпичной кладке, он уже плескался о стены, наполняя воздух влагой и ароматом.

– Мне бы не хотелось утонуть сегодня, мистер Агат, – твердо сказала Клевер.

Он захлопал глазами, очнулся и поднял, наконец, чайник, остановив поток.

– Пить этот чай можно без всякого вреда. Правда, ромашка не каждому по вкусу, – мистер Агат заткнул носик чайника пробкой и вернулся к укладыванию вещей, шлепая по чайным лужам. – Философы утверждают, что диковины проскальзывают сквозь щели в наших снах и так проникают в наш реальный мир. Ах, конечно, была еще и теория вашей матушки, что диковины – это части головоломки или, так сказать, ступеньки лестницы, которая, если сложить их в правильном порядке, может возвысить нас и избавить от страданий, даже от смерти! Совершенно ненаучно, если хотите знать мое мнение. С другой стороны, Ньютон установил, что покоящееся тело имеет тенденцию оставаться в состоянии покоя…

– Вы сказали «моей матушки»?

Профессор ударил ногой по ножке стола.

– Видите, нужно приложить изрядную силу, чтобы заставить его двигаться. Но что, если есть на свете стол, который не имеет тенденции оставаться в покое? В Бангладеш, представьте, имеется именно такой стол – он танцует по комнате, кружа свою скатерть…

– Но вы сказали…

– Диковины просто-напросто подчиняются другим законам, этакие капризы природы. Я, видите ли, работаю сейчас над поправками к законам Ньютона, над законом аномальной физики для…

– Аарон Томас Агат! – крикнула Клевер.

– А? Что?

– Вы знали мою маму?

Подняв голову от ящика, мистер Агат посмотрел на нее. Пыль припорошила ему нос, а одна пара очков соскользнула и висела на уровне рта.

– А как же! Мы все хорошо ее знали. Точнее, знали настолько, насколько можно узнать в переписке. Она была прекрасным руководителем. Я до сих пор храню ее письма, где-то они у меня…

– Руководителем… Чего… И когда? – потрясенная Клевер сжала кулаки.

Мистер Агат ласково положил ей руку на плечо.