Странные вещи

Гигантский гнус вздрогнул, потряс уродливой головой.

А потом лопнул.

Сюзанна рвала его изнутри. Его лапы задрожали и подогнулись, а Кукла пинала, толкала и рвала его на части, путаясь в остатках внутренностей. Мост качнулся, и тяжелый остов чудовища соскользнул в пропасть. Сюзанна потянулась к цепи, но, не удержавшись, тоже упала.

Клевер смотрела, как точечка кукольного тельца, кувыркаясь, скрывается в тумане.

– Нет! – кричала Клевер сквозь слезы, но Несса держала крепко. – Сюзанна, пожалуйста! – Туман, поднимаясь, укутал их с головы до ног. – Ты нужна мне! – молила Клевер.

Несса потащила ее к шахтам.

– Нам нужно двигаться! Здесь оставаться опасно.

Откуда-то сверху, со скал, раздался сигнал трубы. Ей ответили барабаны. Разжигатели войны стягивались к месту встречи.

Оттолкнувшись, Клевер одним головокружительным прыжком перенеслась с моста на прочную скалу. Встав на колени, она заглянула в ущелье. Там кружился туман, но ни Сюзанны, ни гнуса видно не было.

– Мы не можем просто уйти и оставить ее там.

– Ее больше нет, – тихо сказала Несса. – Мне очень жаль, Клевер.

– Но если она вдруг жива… – не договорив, Клевер открыла саквояж и достала из кожаного чехла кровоостанавливающий жгут. Чехол она бросила в пропасть, надеясь, что он не окажется мал для Сюзанны, – …то ей понадобится убежище, чтобы отдохнуть.

Клевер встала, с усилием выпрямив дрожащие ноги. Повернувшись к пещере, она заставила себя сделать шаг, ладонями вытирая слезы со щек.

Солнце тонким лучом освещало внутренность туннеля всего на несколько футов. Дальше начиналась густая тьма. Из старого рудника доносились запахи земли и плесени.

Лампа с китовым маслом, которую она достала из саквояжа, была помята и отсырела. Пришлось долго чиркать кремнем о кресало, но, наконец, фитиль согласился вспыхнуть и направил свой неяркий луч в туннель. Высоко подняв руку со светом отца. Клевер шагнула в темноту.

Глава 21. Своего рода храбрость

Шахтеры прорубили на крутом спуске основной туннель с боковыми проходами, отходящими через каждые пятьдесят ярдов. Многие из этих отводков обрушились, и даже в главном туннеле путь не раз преграждали груды камней, и девочкам приходилось перелезать через них.

В свете лампы на стенах виднелись мерцающие полосы – девочки поняли, что это прожилки природного серебра. Там, за этими ненадежными стенами, горы еще хранили богатства, и эти жилы будто специально были оставлены здесь на соблазн глупцам. Но из-за созданных Штопальщицей гнусов о руднике ходила дурная слава катакомб, населенных призраками. Ничего удивительного, что со временем это место совершенно обезлюдело.

Закручиваясь спиралью, туннель пошел вниз, в чрево горы. С каждым шагом Клевер становилось труднее дышать. Мрак казался осязаемым, и Клевер казалось, что пятна черноты могут остаться даже на костях. Возможно, девочку покинула ясность рассудка, ведь она явственно ощущала эту дыру в земле как часть себя самой, и ей казалось, что необъяснимое притяжение затягивает ее в глубины ее же собственной души.

– Не думай о лавинах… и о колдуньях… и о гнусах, – прошептала Несса.

Из темноты так сильно пахнуло гниющей плотью, что перебило даже запах плесени. Дребезжащие в темноте голоса заставили девочек остановиться. Гнусы зашептались громче, словно ободренные зловонием.

– Я говорил тебе. Это лягушка.

– Осторожно, у нее есть друзья.

– Штопальщица не любит неудач. Давай прогрызем ей щиколотки и дальше потащим сами.

– Да, да.

Судя по голосам, гнусов там было с полдюжины, не меньше, и они намеревались атаковать.

– Зуб! – выкрикнула Несса, бросив в темноту что-то, белесо блеснувшее.

Гнусы бросились к месту падения.

– Я первый его увидел!

– Мой!

– Где же он?

Клевер и Несса поспешили углубиться в штольню.

– Ты носишь с собой зубы? – шепотом спросила Клевер.

Несса подняла руку с небольшим мешочком.

– Они напоминают мне о дяде.

Услышав, что гнусы снова спешат за ними, Несса швырнула еще один зуб далеко в боковой ствол, и гнусы отстали, бросившись на далекий звук падения. Девочки прибавили шагу.

Несса все время нервно болтала.

– Когда дядя умер, я думала, что уже никогда больше не смогу наслаждаться музыкой. Я злилась даже на птиц за то, что они поют. Но однажды я услышала их после грозы. Они промокли и устали не меньше моего, но пели так, будто без их песен солнце не взойдет. Вот так, нота за нотой, они его и поднимали. И я поняла: в этом своего рода храбрость. Продолжать петь.

– Спой, Несса, – попросила Клевер.

И Несса запела арию, слышанную ею на ступенях оперного театра. Ее сладкий как патока голос заполнил пещеру. Слов ни одна из них не понимала, но эхо подпевало, словно хор, и это придавало им смелости.

Вдруг перед ними открылся громадный грот. Клевер подняла лампу повыше, но пещера была так велика, что разглядеть потолок в полумраке не удалось.

– Это, должно быть, и есть те комнаты, которые выкопала Сюзанна, – догадалась Клевер. Величиной с большой амбар, грот был доверху забит грудами хлама.