Странные вещи

Вблизи Клевер увидела, что Штопальщица на самом деле не одна – а две женщины, немыслимым образом умудрявшиеся существовать на одном отрезке пространства. Одна из них, видимая как будто в осколках узора калейдоскопа, показалась ей бледной, как восковая свеча. Ее волосы были убраны в пышный пучок, а часть свисала на плечо, напоминая хвост бобра. Другая была лысая старуха, сплошь покрытая страшными шрамами. Ее иссохшая плоть была скреплена полосками кожи, а некоторые участки заменены шкурами животных. Обе эти ведьмы – одна бескровная, другая с безумными глазами отшельницы, стояли на общих двух ногах и говорили, как одна.

– Для чего столько Нити? – повторила Клевер, пытаясь сосредоточиться на подвижной, непрестанно двоящейся фигуре. – У вас уже и так слишком много гнусов.

– Не раздражай ведьму, – взмолилась Несса. – Прошу, Клевер, не надо…

– Но мы уже раздражены, – Штопальщица согнула палец, и гнусы подтащили Клевер к ее рабочему столу и прижали щекой к кучке гнилого меха. – Как ты справилась с моим питомцем на мосту? Для этого надо быть очень сильной, или умной, или быстрой…

– Сюда идут люди, которые хотят украсть всю эту Нить, – сказала Клевер. – Они собираются создать армию солдат-мертвецов.

– Это правда? – Штопальщица повернулась к Псу, и тот важно кивнул.

– Да, хозяйка. Всадники приближаются и с востока, и с запада.

– Пришли забрать нашу Нить? А мост не охраняется? Так не пойдет. Нам понадобится питомец покрепче, верно? Да. Что-то умное. Что-то быстрое, – шамкала Штопальщица, и ее голос срывался, иногда переходя в хрип, а иногда напоминая ломкий шелест сухих листьев. – Мертвая белка, высохший енот. Мы сделали все, что в наших силах, из того, что было под рукой. Но этого недостаточно, – она погладила щеку Клевер узловатым пальцем, взяла со стола нож и начала его точить.

Клевер попыталась отпрянуть, но гнусы крепко прижали девочку к столу, впиваясь когтями в кожу. Штопальщица поднесла нож к шее Клевер.

– Мы вам не нужны, – выдохнула Клевер, подавив страх. – Ваши гнусы сделают все, чего ни попросите…

– Не все! – прошипела Штопальщица. – Не все! Они тащат нам зубы, шкуры, диковины. Но никак не найдут того, что нам нужно. Сейчас нам нужно кое-что получше. Вот взять хотя бы тебя. Храбрая, верно, раз добралась в такую даль? Умная и быстрая? – голос ведьмы изменился.

– Полно, нужно ли нам убивать ее, бедняжку?

Штопальщица спорила сама с собой, ее разум был расколот, так же, как и тело. Которая же из них была настоящей Минивер?

Ее настроение колебалось, как флаг во время шторма. Миг – и ведьма снова заулыбалась. Эта беззубая ухмылка подсказала Клевер, где именно она взяла свою первую Нить.

– Ты будешь мертвой недолго, только на то время, что нам потребуется, чтобы снова собрать тебя и оживить! – сказала она, рассматривая Клевер.

– Нам придется одолжить у тебя кожу и, пожалуй, удалить еще и череп. Обидно, наверное, но это совершенно необходимо, причем немедленно. Больно почти не будет – совсем чуточку.

По руке Клевер, шипя и размахивая погремушкой на хвосте, сползла Пресноводная гремучая гадюка.

Колдунья вздрогнула.

– Убейте ее!

– Не трогайте ее! – закричала Клевер, но гнусы уже тащили извивающуюся Гадюку прочь, к столу для снятия шкур.

Клевер мгновенно почувствовала слабость и дурноту, кровь отлила от лица. Ноги подкосились.

Пока гнусы растягивали змею на столе, чтобы зарубить, Штопальщица не сводила глаз с Клевер.

– Ох, взгляни только, как она дрожит! Неужели у нас совсем нет жалости? – молил один голос. Другой, мертвый голос, оборвал его.

– Мы дарим ей бессмертие! Не противься. Есть над чем поработать – и есть с чем работать. Кости, зубы, кожа… сокровище!

Клевер изо всех сил держалась, чтобы не упасть в обморок.

– Ты дала мне кости, мама, – сказала она. – И кожу, и зубы тоже. А теперь хочешь их отнять? В самом деле?

– Как ты нас назвала? – Штопальщица в недоумении уставилась на нее. – Что за поведение, где твои манеры?

– Я училась манерам у Константина Элкина.

В гроте воцарилась звенящая тишина. Даже гнусы, державшие Пресноводную гадюку, замерли и подняли головы.

– Это… – сказала Штопальщица, склонив голову, словно услышала издалека тихую мелодию, – это имя нам известно.

– Еще бы. Ведь ты была за ним замужем.

Штопальщица замерла, и гнусы, почувствовав перемену, ослабили хватку. Гремучая гадюка вырвалась и бросилась назад, к Клевер. Как только она заползла девочке на плечи, та почувствовала, как к ней возвращаются силы. Она встала и стряхнула ошеломленных гнусов.

– Это же я, мама. Твоя дочь, Клевер. Раньше, чем гнусов, раньше, чем Сюзанну, ты сотворила меня. Я пришла получить ответы.

– Не может быть, – прошептала Штопальщица. – Наша Клевер совсем еще крошка, она едва начинает ходить.

– Так было тринадцать лет назад, – возразила Клевер. – Я выросла.

– Так долго? Возможно ли? – Минивер посмотрела в лицо дочери затуманенными глазами. – Но Константин умер той ночью…

– Отца застрелили браконьеры всего несколько дней назад.