Странный дом, Нимфетки и другие истории (сборник)

– Мы в «Искорку» приехали на пару дней… С мальчиками своими, козлами, поссорились… – нимфетка снова вздохнула и посмотрела на подружку. Та едва заметно кивнула ей. – Вот… ищем, кто приютит!

– Так чего же мы стоим-то, – старина Дрон соскочил с насиженного бревна и запрыгал возле девочек, как кот возле попавших в засаду мышек, проявляя отеческую заботливость. – Садитесь, девчонки, ешьте, пейте – вон чай еще не остыл… У нас и согреться есть чем!

– То-то, я смотрю, ваш товарищ все пузыри себе под жопу спрятал, – усмехнулась старшенькая и, увернувшись от рук Дрона, прошла ко второму бревну, встав возле Гаррика. Все, кроме Лени, громко рассмеялись.

– Это я-то? – от обиды Леня Прен подскочил и неудачно столкнул с бревна в костер свои модные очки-капельки. С тихим шипением он полез выручать их.

– Славно ты! – ржал больше всех волосатый Дрон. – Ну, Леня, ну ты х…

– А как зовут девушек? – спросил, дождавшись остановки, Хож и внимательно посмотрел на рядом стоявшую нимфетку.

– Нас-то? – переспросила дивчина, встревоженная взглядом сэра Гаррика. – Меня – Надя, а это моя сестра… двоюродная Люба.

– Как здорово! – взвился Вулич-старший и показал на Гашика. – А у меня тут брат есть младший, только он еще мальчик. – Стьюденты снова заржали, а Гашик прилюдно послал Дрона куда подальше.

– Это ничего, это можно исправить, – подала реплику маленькая Люба и подмигнула Дрону. Тот заржал, схватил девчонку за правую руку и чуть дернул в свою сторону, предлагая сесть рядом с ним.

– А все же вы, собственно, откуда? – настойчиво продолжал допрашивать партизанок Хож. – В лагере-то вас не хватятся?

– А мы, собственно, от верблюда! – разошлась Любочка не на шутку. – Вот так вот, если что.

– Малышка, ты прикрой рот, пока тебе не сунули! – Хож пристально взглянул на пристроившуюся на бревне нимфетку. – Я ведь, кажется, и не тебя спрашивал? – Любка растерянно кивнула.

– Она больше не будет, – пообещала за подружку Надежда и уселась рядом с Гарриком. – На будущее, чтоб не спрашивать такой порнятины: мы приезжие, мне шестнадцать, Любке – поменьше, маму-папу любим, Родину бережем, гуляем, когда захотим. Бывает, покуриваем и…

– И это самое, да? – оживился Яблоч и хлопнул себе по коленке.

– Это самое, гитара, тебе не грозит! – обрезала хама Наденька и снова посмотрела на Хожа. – В лагере не потеряют, не бойся.

– Мы тут всего с часок посидим и пойдем потом, – пискнула в ее поддержку подружка.

– Ого, да девочки не промах, хорошие девочки, – Вулич-старший, как бы «резвяся и играя», поприжал малышку и что-то отдельное шепнул ей.

– На таких хороших и положиться можно! – скаламбурил Прен, который нашел свои очки невредимыми и весьма повеселел от этого.

– Лучше на костер положись, – заметила ему Надежда. – Кто-то тут чаю предлагал, не так ли? – Дрон соскочил с бревна и кинулся к ведру с полуостывшим пойлом.

Хож достал пачку сигарет «Интер» и предложил Наде, она кивнула и взяла одну. Яблочкин наиграл пару аккордов, а все уяснивший Леня извлек из-под себя непочатую бутыль «Пшеничной».

– Так значит, вы в школе учитесь? – младший Вулич в упор уставился на Любку, так как между ними временно не было его донжуанистого братца. Девочка закивала. – М-да, было время… Я любил литературу и историю, а ты?

– Химию, наверно, – Люба хмыкнула и пожала плечиками. Этот поворот разговора ей явно не нравился.

– А по литературе счас, что проходите? – продолжил диалог Вулич.

– По литературе? – Любка заметалась. – Мы это… про басни этого как его, черта! – очевидно, последние воспоминания о дрянной литре относились у нимфы к «Волку и агнцу» Крылова. – А че такое? Че за допрос?

– Мы вообще-то летом литру не проходим, – пришла ей на помощь Надежда, красиво выпустив изо рта дым колечками. – А вот весной задавали «Войну и мир» читать… Так вот, редкое свинство – писать такие толстые книжки!

– А-а, это граф Толстой: плавали, знаем, – важно подключился к беседе сэр Гаррик, слывший в компании за интеллектуала.

– Лев Толстой – как х… простой! – внесла свою лепту в разговор о русской классике непритязательная Люба. Негромкий смех Хожа, Лёни Прена и Яблочкина стали ей заслуженной наградой.

– А ты не читала, так помолчи! – рассердилась почему-то Надька.

– Ну, девчонки, вмажем? – появился Дрон, который слазил в палатку за дополнительными стаканами и бутылью портвейна. – От винца-то грех отказываться. – Лёня меж тем уже разливал водку в пять бокалов.

– Налей-ка мне водки, а ей вина, ладно? – решила Надежда, предварительно взглядом посоветовавшись с покрасневшей Любкой. Дрон неожиданно подпрыгнул и взвизгнул от удовольствия. – Только много не надо.

– И я вина хочу, – неожиданно заметил Гашик. – Меня от водки мутит.

– Мешать не стоит, Гашик, – важно заметил Леня. – Пей беленькую до конца, а то последствия будут…

– Налей вина, я сказал! – громко сказал Гашик.

– Есть, налить вина дамам! – ерничал Вулич-старший и, лихо открыв зубами бутылку портвейна, наполнил оба принесенных стакана до половины.

– Ну, и за что же выпьем? – спросила Надя, которой таким образом достался использованный стакан Гашика с водкой.