Странный дом, Нимфетки и другие истории (сборник)

Тем временем, пока пара за номером 1, предавалась низменным страстям в глубине леса, парочка номер 2 забавлялась тем, что швыряла с бережка Соснового мелкие плоские камушки, добиваясь того, чтобы они подпрыгивали на водной глади. Конечно, Гаррик Хож предпочел забрасывать что-нибудь другое и вовсе не в озеро, однако первая попытка найти с Надей в прибрежных кустах общий канал коммуникации закончилась полной неудачей. А причина была самая прозаическая: в кустах оказалось столько комариной швали, что Хожу пришлось спешно ретироваться; он едва успел застегнуть штаны, но успел получить три комариных укуса в задницу. Распалившаяся Надя пыталась было убедить партнера в полезности подобных укусов, но протрезвевший крокодилоглаз так не думал и честно сообщил старшей нимфе об этом. Поэтому пока бросали камни.

«Интересно, как там твой Дрон с моей Любкой? – спросила кавалера Надюша. – Поди страдают?». Гаррик равнодушно пожал плечами: «Дрон – парень терпеливый. Только, думаю, твоя сестра для него чересчур мала». Надька хихикнула и заметила: «Она маленькая, но очень… удаленькая! Сделает все, как надо». Гаррик внимательно посмотрел на Надьку: «Вот как?» Она снова прижалась к Хожу, он определенно ей нравился. Сэр Гаррик решил, что ситуация с Леной и Дроном его особо не касается, и снова бросил камень, но тот подпрыгнул лишь дважды и свалился на дно. «Ну, считай!» – крикнула девушка и «замочила блинчик» так, что раз пять или шесть он проскакал по Сосновому. Надя, казалось, совсем не замечала плохого настроения партнера и раз за разом обыгрывала Хожа в умении так сказать разбрасывать камни.

«Вот гребанный лесок!» – подумал мэн, начитавшийся перед вылазкой Юношеского журнала. Шутя и играясь, наши герои постепенно добрались до какой-то купалки с двумя отдельно стоящими выжималками. То ли это была купалка упоминавшегося лагеря «Искорка», то ли наши герои забрались вообще черти куда… Любовники зашли на понтон и по предложению сэра Гаррика закурили. Девушка с интересом глянула вверх: все небо было сплошь усыпано звездами, наверняка, можно было бы разглядеть любое созвездие. Надька потерлась мордочкой о плечо Хожа и спросила: «Я тебе нравлюсь, ведь так?». Гаррик выпустил дым, прижал девчонку к себе и неопределенно ответил: «Вы мне сразу не так уж и нравитесь, вот когда поближе узнаю…». «А ты хочешь узнать поближе? – Надя бросила и до половины не докуренную сигарету в сторону. – Правда, хочешь?». Гаррик пожал плечами: «Конечно же, что спрашиваешь?». Нимфетка загадочно улыбнулась и показала Гаррику на небо: «А знаешь, что значит такая яркая Венера?» Хож помотал головой, а Надя обняла парня за талию и сказала: «Это значит… это значит, что я тебя люблю!». Сэр Гаррик внимательно глянул на нимфу и промолчал.

Надька повертела головой и заметила вдруг те самые кабинки для выжимания мокрых трусов. Она посмотрела на Гаррика и снова глянула на ближнюю кабинку. Мысль девушки была быстрее, чем полет стрелы Амура. Она дернула Хожа за рукав и показала на выжималку: «Может, там будет лучше?» Гарик усмехнулся: «А если придут купаться, тогда что? Или охрана услышит?». Надька обняла джентльмена и лукаво спросила: «Может, друг, ты уже расхотел? или…» Хож сделал последнюю затяжку, щелчком отправил сигарету в воду и решительно повел дивчину к кабинке. Как не вспомнить, читатель: «И девочек наших ведут в кабинет…». Кажется, комаров здесь действительно было поменьше, но следовало торопиться. Торопливо пристроив Надин свитер на нужном уровне, шустро спустив ее трико почти до лодыжек, Гаррик расстегнул свои брюки – все стояло, как и должно было стоять в таком случае. Надя застонала и снова полезла целоваться, от нее резко пахнуло смесью перегара и дешевых духов; Хож поморщился, но приготовился честно закончить начатое. Два пальца мэна погрузились уже в весьма вместительное лоно юной Нади, уже стоны нимфетки несколько приглушили ее не слишком приятные испарения, подъятая плоть сэра готовилась уже начать свое поступательное движение вовнутрь, как вдруг… «Ого, кажется, в говно встали», – прошелестел в кабинке нежный девичий голосок, явно разрушая тихое очарование летней ночи. Что тут сказать, читатель…