А. АхматоваЯ рвусь… влекусь к Тебе — на Ту Небесную Дорогу…Я знаю, что безвинно убиенные блаженствуют в Раю…Но плач дитя-сиротки в мёртвом гологолодном поле…Но всхлипы — не проклятья Августейшего СемействаИз распятого Ипатьевского погреба…(Цари простили палачей и встали рядом с Богом)Но шелест адовых ночных «марусь» —Этих кочующих гвоздей голгофских…Но Есенин, захлебнувшийся в петле ветхозаветнойУдивлённо… озарённо …Они!.. Они!.. Они!..Не дают мне радостно ступитьНа Ту — к Тебе — Небесную Дорогу…О, вечный муж мой Николя… Николло… Коля…О, муже!..Подожди меня и там,Как ждал меня и здесь,В ночах земных греховных…Подожди… прости…Родной… загробный…О Боже… боже… боже…Но за что же…… Ярославна на Стене путивльской плачет вопленно…А потом спадает… рушится…Летит в Небесный РайВниз головой счастливою…Cедою…
Три смерти поэта
I.
Он в зеркало старинноеВ последний раз махнул неверною рукой:Прощай, земная жизнь…Юдоль… ковчег несметных грёз и слёз…Господь мой!..Со Святыми упокой…И в Вечность радостно шагнул весёлою ногой…И зеркало хрустальноеВдруг враз осыпалось… обрушилось…Как дерево златоосеннею листвой…Поэт!..Прощай… горсть праха… персти… пыли кочевой… земной…О!..Здравствуй, юный… вечный Ангел…С Новорождённой… с Нововспыхнувшей в перстах Звездой….
II
Поэт не умер…Он просто с зачарованной улыбкойУшёл… забрёл в осенние горы золотисто бархатистые…И не вернулся…И блаженно затерялся… растворился… позабылся…О, Боже!..А как можно оторваться… отделиться… отлепитьсяОт осенних… златотекучих…златовиноградных…Златоайвовых гор… гор… гор…Аки дитя… теля молочное…От материнских… талых… розоволикующих сосков… сосков… сосков…Ах, поэт…Ты был Вселенною —Потом изшёл на Землю из Неё…И вот вернулся по тропинке игривоногих коз…На зороастрийское пиршество шакалов… грифов и могильников-орлов…Освободивших душу вечную… небесную…От тлеющих земных пелён…оков…О, Боже!..Теперь Ты рядом!..Бог!..Отец!..Господь…