Странствующие маски. Итальянская комедия дель арте в русской культуре

Начнем с поразительного звукового сходства между названием повести «Шинель» и именем французского олицетворения Пульчинеллы – Полишинеля (Polichinelle). В толковом словаре С. И. Ожегова шинель определяется как «форменное пальто со складкой на спине и хлястиком. В России во 2-ой половине XIX века: мужское пальто свободного покроя с меховым воротником и пелериной» [Ожегов 1998: 896]. В толковом словаре под редакцией Д. Н. Ушакова николаевская шинель определяется как «форменное гражданское пальто» с «широким до талии воротником в виде пелерины» [Ушаков 1940, 4: 1342]. Свободная накидка в виде пелерины или плаща была традиционным костюмом Пульчинеллы. Неслучайно в своем исследовании этимологии слова «шинель» П. Я. Черных высказывает предположение, что это слово имеет прямую связь с костюмом итальянского Пульчинеллы [Черных 1959: 156–162]:

Одним словом, шинель могло получиться непосредственно из полишинель, как названия особого покроя воротника или короткого плаща, одного из атрибутов одежды Полишинеля – комической фигуры неаполитанской комедии dell’arte и особенно шутовской одежды его потомков в других европейских странах, в частности в России [Черных 1959: 160].

Черных приводит еще один интересный пример, когда костюм маски комедии дель арте стал предметом одежды – речь идет о панталонах:

Примерно такую же историю на русской почве имело и другое (известное с конца Петровской эпохи) имя не менее популярного персонажа итальянской комедии dell’arte венецианца Pantaleone. Я имею в виду слово панталоны. В XVIII в. это слово, по-видимому, могло употребляться и в единственном числе, причем как название особого покроя (маскарадной?) одежды [Черных 1959: 160].

Далее Черных приводит несколько примеров, когда русские названия предметов одежды происходили от имен или фамилий реальных людей или театральных персонажей:

Мы знаем немало случаев, когда название одежды по происхождению является личным или вообще собственным именем. Сюда относятся не только такие, сравнительно близкие к нам по времени образования, как френч (по имени генерала French’a – главнокомандующего английскими войсками в начале Первой мировой войны) или несколько более отдаленное галифе (в конечном счете восходящее к имени французского кавалерийского генерала Gallifet – палача Парижской коммуны 1871 г.) и т. п., но и такие, как фигаро — род женской одежды (по имени героя комедии Бомарше) [Черных 1959: 160].

Интерес Гоголя к моде и одежде, равно как и его азартное коллекционирование этимологически занятных слов и абсурдных выражений, подробно задокументированы как в его личных записках, так и в воспоминаниях друзей и знакомых. Анненков, к примеру, вспоминает о Гоголе как об умелом портном, который сам перешивал и перекраивал предметы своего гардероба. Во время диктовки «Мертвых душ» Анненков имел возможность наблюдать гоголевскую внимательность к этимологии русских слов, а также к словам иностранного происхождения [Вересаев 1990:292].

Рис. 10. Николаевская шинель.

Рисунок Барбары Мильман из частной коллекции Даниеля Ранкур-Ляферрьера

По словам Бахтина, гоголевский язык возвращает словам их затерянные или забытые значения, устанавливая тем самым новые смысловые связи: