Страшная дорога свободной личности

Обращаю внимание, что Эвола говорит здесь о невозможности «убить абсолютную женщину» не вообще, а именно в «тщете овладения», то есть в пределах обычного сексуального опыта (он называет его «профаническим»). Однако далее, исследуя различные духовные практики, построенные вокруг секса, он находит среди них такие, которые открывают в смысле для убийства другие возможности.

Первое — это опыт инициатической организации «Адепты любви», «замкнутом круге посвященных», к которой, согласно выводам Эволы, принадлежал поэт Данте Алигьери. Необычайный опыт любви к женщине по имени Беатриче, выраженный им в своих произведениях, Эвола относит именно к практикам «Адептов любви». Женщины, с которыми соединялись члены организации, по-видимому, не существовали в реальности, а только в воображении, на «тонком плане», считает философ. «Эротическая связь» с «Дамой сердца» имела вид инициатической практики и рассматривалась как пробуждение внутренней женщины в самом мужчине, соединение с ней и выход через посредство этого на «сверхчувственный план»: «Овладение „внутренней женщиной“ становилось частью героических подвигов и похождений, духовного самоопределения».

Степени «любовного опыта» с такой воображаемой женщиной соответствуют инициатической иерархии в организации. Эвола описывает гравюру, на которой над находящимися на разных ступенях иерархии парами мужчин и женщин — то есть на самой высшей ступени этой иерархии изображен андрогин, возле которого написано: «Амор (то есть любовь — И. Р.), проведя нас высшим путем брака, соделал из двух одно».

Еще более показательно отношение Данте к смерти Беатриче. Вот что Эвола пишет об этом: «Сообщив о смерти Беатриче, Данте добавляет загадочные слова: „Мне не подобает говорить об этом событии, ибо, говоря о нем, я должен был бы воздать хвалу самому себе“… Получается, что смерть Беатриче как бы возвращает ее славу ему. Дама умирает во славу „Адепта“… Женское начало уже преодолено, оно не нужно — осуществлена полная реинтеграция».

Итак, перед нами мистическая практика пробуждения в мужчине «внутренней женщины», с которой он соединяется в особом мистическом опыте, завершающимся ее полной интеграцией в самого мужчину. Вспомним, что говорил о любви Вейнингер: в любой женщине мужчина любит только себя, идеал того, каким он хотел бы быть. Вейнингер, однако не допускал возможности еще и полного преодоления такой любви.

Следующий экскурс, самый подробный из всех и, весьма вероятно, самый значимый для себя, Эвола делает в практике тантрического секса. Они коренятся в культах и оргиастических практиках доарийского населения древней Индии. «Тантрические школы видят в каждой женщине çakti или Prakriti, „онтологически обнаженную“ женщину, а точнее, само женское начало, первичное и стихийное, не связанное ни формой, ни индивидуальностью», — пишет Эвола. При этом соединение с ней получает ритуальное значение только в том случае, если перед ее лицом мужчина ощущает «ужас космической мистерии».

Дальше смысл заключается в том, чтобы «овладеть» этим «неовладеваемым», заполнить и «преодолеть» эту бездну. Практики включали в себя, в частности, ритуальное совокупление мужчины с со стихийными женскими сущностями, считавшимися воплощениями и эманациями древней богини Дурги. Это предполагало «демонизацию» и изнасилование молодой женщины в дикой местности, на кладбище или в лесу.

Основным элементом тантрических практик является удержание семени. Благодаря этому поглощение мужского начала женским становится невозможно. Происходящее начинает рассматриваться как обратный процесс — поглощение мужчиной «женского семени» rajas через посредство поглощения женских вагинальных выделений. «Rajas — особое тонкое вещество, противоположно соответствующее vîrya у мужчины и имеющее такое же отношение к menstruum, какое vîrya имеет отношение к вещественной сперме. Эту силу древние называли „женским семенем" — по их мнению, она необходима для деторождения», — пишет Эвола.

Правило удержания семени использовалось и в алхимико-тантрическом обществе «Цепь Мириам», созданном в конце XIX века в Италии герметистом Джулиано Креммерцем. Однако, как говорится в цитируемой Эволой в анонимной монографии «Магия союзов», написанной одним из учеников Креммерца, исполнить это правило еще недостаточно. Вот что должно следовать дальше: «Достигнув этой, почти нирванической, красоты, ты должен ее отвергнуть и тем обрести силу Огня, который некоторые даже называют „Огнем против природы“. И только тогда режим Воды уже пройден. Женщина побеждена, Материя очищена от присущей ей влажности» (выделено мною — И. Р.). Произошло возвращение к чистой активности — женщина „с присущим ей ядом“ была лишь средством на пути к этому возвращению».