Страшная Маша

– Очень надо мне про вашего Бога думать. Я про подарок думаю.

С трудом сдержавшись, Маша схватила его за шиворот куртки и крепко встряхнула:

– Вот, ты только о себе и о подарках своих, а о маме, о людях подумал? Тебе на них наплевать?

Слабо отбрыкиваясь, Витя заныл:

– Сама же говорила, что надо туда пойти, кольцо забрать, что оно маме поможет. Отпусти, не пойду, сама иди гуляй под дождем. Ты должна меня слушаться – я теперь главный. Помнишь, что Леша сказал? Только мы вдвоем должны в дом войти. Сегодня ночью увидишь, что будет: опять бабка и папа заявятся, а Лешу к нам не пустят.

Маша выпустила шиворот Витькиной куртки и присела перед ним на корточки.

– Что значит Лешу не пустят?

– Злые они на него. Он их планы спутал. Им хотелось, чтобы мы все на одной машине поехали и в аварию попали. Говорят, что соскучились и все равно скоро все умрут. Может, конечно, не сразу все, а по очереди, но они хотели, чтобы мы всей семьей к ним. Только вот Леше захотелось дом украсить перед нашим приходом. Он поехал ночью, сразу после смены: темно, скользко, а навстречу тот грузовик…

Расстегнув пальто и размотав шарф, Маша передумала идти на прогулку. Брат сидел перед ней, хлюпая носом и размазывая по щекам слезы. Ей стало его жалко:

– Витюшенька, не плачь. Ты ведь не знал, что так будет. Или знал?

– Я не хотел, – заревел Витька, – без вас отказался идти.

Машкины пальцы на руках и ногах заныли от холода, которому неоткуда было взяться, разве что изнутри ее самой. В голове пронеслись самые страшные предположения: все это случилось потому, что Витя наобещал умершим родственникам с три короба, а взамен получил от них этот дар – видеть то, что другим не дано. Она решила проверить свою догадку:

– Не бойся, мы с мамой тебя никуда не пустим, а бабушку и дядю Володю прогоним, они больше не будут сюда приходить, но и ты тогда перестанешь смотреть назад. Будешь как все нормальные люди.

Он утер раскрасневшийся нос и посмотрел исподлобья на Машу:

– А ты тоже будешь нормальной? Не станешь вперед смотреть? Все по-честному. Думаешь, я не знаю, что они тоже к тебе приходили? Тебе, небось, тоже всякого наобещали.

Взяв себя в руки, Маша подмигнула братцу и «демонически» рассмеялась, дабы нагнать на него страху:

– То-то и оно, что это со мной давно случилось, до того, как ты родился. Думаешь, мне очень нравится видеть чужие болезни и даже смерть? Мне совсем другого хочется: видеть сквозь стены, разглядывать дно океана и другие планеты. Не получается.

– Если хочешь, можно папу и бабушку попросить, пусть не жадничают, дадут тебе, чего хочешь, – пробурчал Витька.

Маша аж подпрыгнула:

– С ума сошел? У кого просить, у мертвяков? Они за это точно тебя на тот свет утащат. Уже доигрался – Лешу подставил. Думаешь, он просто так погиб? За нас погиб! Вместо нас, понимаешь? Попрошайка! Подумаешь, всякие глупости научился делать! Чего еще выпросил? Колись. – А ты маме не скажешь? – струсил Витя. – Я много чего умею.

– Ну что, например? Сквозь стены видишь?

Витя задумался, уставившись на противоположную стену с потертыми обоями в мелкий цветочек. Голова Маши развернулась в ту же сторону и застыла под неудобным углом. Ее лицо вытянулось, глаза полезли на лоб, а челюсть отвисла – на обоях творилось черт-те что: желтые и сиреневые цветочки складывались в букетики, потом рассыпались в линии, закручивались по спирали, разбегались в разные углы. Маша подбежала к стене, зачем-то пощупала засаленную поверхность дешевых обоев – цветочки были на своих местах, хотя секунду назад прыгали во все стороны, как блохи:

– Витя, что это было? – спросила, опешив, и еле сдерживалась, чтобы прямо сейчас не задать ему серьезную трепку. Мальчик, чуя неладное, сорвался с места и шмыгнул в комнату в недошнурованном ботинке, захлопнув за собой дверь.

– Открой сейчас же, – налегала на дверь Маша, но дверь не поддавалась. Она отступила в замешательстве. Замка на двери не было. Его силенок точно бы не хватило удерживать ее с той стороны, значит, делал он это при помощи другой силы. Какой? Опять ей стало не по себе:

– Все, мир и дружба. Я сдаюсь, – процедила Маша, – ты Супермен. Ведь именно этого ты просил у бабушки и дяди Володи?

Из комнаты послышался обиженный голос:

– Ничего такого я не просил. Просто хотел быстрее всех в игры играть, чтобы без мышки, джойстика, только глазами. Куда посмотрел – все туда побежали, моргнул – подпрыгнули, зажмурился – стреляю. Могу без рук двери открывать и закрывать, мелочь всякую рядами строить – мух там, тараканов. Хочешь, покажу?

Маша не отвечала. Витя осторожно приоткрыл дверь. За порогом сестры не было. Озираясь, он вышел из комнаты и позвал:

– Машка, выходи. Будем мириться. Где ты?

Она ответила из маминой комнаты:

– Бегом сюда, есть идея. Сейчас проверим. Только быстро, а то с минуты на минуту мама с работы вернется.

Сумерки уже заползли в дом. Слабый свет оранжевого ночника едва освещал комнату. Маша сидела на корточках перед тумбочкой и смотрела на запертую дверцу.