Страшная Маша

– Сможешь открыть? Там лежат поздравительные открытки Алексея, какие-то рецепты, им выписанные, даже пара писем. Я однажды видела, как мама их перечитывала. Понимаешь? У нас есть все – его почерк, подпись. Если ты цветочки переставлял на обоях, то ведь и буквы сможешь, правда?

– А зачем? – удивился Витя.

– Не догадываешься?

– А чего там догадываться? – Витя шмыгнул носом и подтянул штаны. – Хочешь соврать и написать письмо от Леши, что он подарил нам дом.

– Это называется «Завещание», и никакое это не вранье. Если бы Леша не погиб, мы бы точно все там жили, – ответила Маша, пытаясь понять, как сдвинуть защелку в замке.

– Не открывается. Витька, помогай!

Витя нехотя присел рядом и тяжело вздохнул:

– Маша, ты не поняла. Я не умею глазами открывать и закрывать двери и цветочки на обоях переставлять. Тебе это все показалось.

– Так, дорогой братец, – разозлилась Маша, – я сама это видела. И дверь перед моим носом ты тоже умудрился запечатать так, что слон бы не проломился. Испугался? Чего? Думаешь, тебя всего этого лишат, если ты добрые дела будешь делать? Сам же говорил, что в стрелялки на компе играешь без мышки, только глазами.

Витя опустил голову, отчего на его макушке при свете ночника вспыхнуло маленькое рыже-кудрявое пламя. Машкин легкий шлепок по шее заставил его, плюхнувшись животом на пол, быстро пролезть под кровать и оттуда заорать:

– Не трогай меня, слышишь! Я ничего такого не умею. Это понарошку. Когда приказываю, в твоей голове все и происходит. Поняла?!

– Что приказываешь? Слышишь, вылезай оттуда, дурачок. Я тебя не трону. Объясни, что приказываешь? Гипнотизируешь, что ли?

– Обещай, что бить не будешь, – донеслось из узкой и темной подкроватной щели, – тогда вылезу.

Маша еле сдерживала злость:

– Кто тебя хоть когда-нибудь пальцем тронул? Бесстыдник! Жаль, что хоть разочек не всыпала тебе как следует.

Она пошла к двери, толкнула боком, чтобы открыть, и поняла, что дверь заперта. Подергав ручку, возмутилась:

– Слышишь ты, фокусник-гипнотизер, открой сейчас же.

Из-под кровати донеслось:

– Сама открой. Это у тебя в голове она закрыта. Скажи: «Открыто» и выходи.

Маша прикрыла глаза, прошептала: «Открывайся», и действительно дверь легко поддалась.

В это время отворилась входная дверь и в квартиру зашла мама. Не раздеваясь, опустилась на стул, прошептав: «Дети, я дома». Никто бы не расслышал ее шепота, если бы Маша не стояла рядом, едва сдерживая слезы. Смерть Леши, как заразная болезнь, поразила маму изнутри, затянув тяжелой черной плесенью душу и тело. Эту мохнатую, ползучую дрянь Маша давно заметила в маме, а теперь споры разлетались везде. Вот сейчас они упали на пол с давно не чищенных сапог, запутались в поседевших и растрепанных волосах, висят на растянувшихся рукавах свитера. Маша знает, что зовут эту болезнь депрессией, что она не заразна, но мучительна. Ей даже кажется, что она знает, как помочь, вот только бы проникнуть в дом и найти кольцо. Маша вспомнила, как недавно в телевизоре не очень молодая и не очень красивая женщина жаловалась на здоровье, а ведущая программы уверяла, что в этом случае помогает обычное обручальное кольцо, которое оттягивает на себя всю грязь из организма.

– Глупости, конечно, просто женщине нужно выйти замуж, – подумала Маша, – но попробовать стоит.

Мама молча распаковывала пакеты на кухне, когда ей под руку пролез Витька и цапнул кусок колбасы, запихнув в рот. Она не разозлилась, даже, похоже, не заметила, двигаясь как робот от стола к плите, чтобы приготовить ужин. Зато Маша, схватив его за руку, прошептала на ухо:

– Слабо приказать маме улыбнуться?

Витя замер с недоеденной колбасой во рту. Потом, оживившись, кивнул и впился взглядом в мамину спину. Наташа чистила картошку над раковиной, как вдруг выронила из рук нож, ухватилась за край, но не удержалась и сползла на пол.

– Что ты наделал, дурак?! – бросилась на помощь маме Маша.

Наташа лежала на боку. Она глубоко спала, ровно дышала и улыбалась.

– Ты же сама попросила, – надулся Витька. – Я внушил, что Леша пришел и мы сейчас будем есть жареную картошку, а она вдруг упала. Хочу картошку, давай разбудим.

Маша строго скомандовала:

– Марш в спальню, тащи подушку и одеяло. Пусть поспит, ей нужно отдохнуть.

Пока Наташа спала, дети тихонько шептались у себя в комнате, разрабатывая фантастические планы проникновения в опечатанный дом. Идея Маши про письмо-завещание уже не работала в прежнем виде. Витя переставлять буквы не умеет, зато умеет внушать. Маша вспомнила, что когда-то слышала или читала историю про то, как знаменитый гипнотизер подсунул кусочек газеты контролеру в поезде и заставил того поверить, что это железнодорожный билет. То есть Витя может заставить, например, соседку тетю Валю прочесть любой внушенный им текст. Хотя бы такой: «Дорогие Наташа, Маша, Витя, дом я завещаю вам. Целую, Алексей».

– Сможешь внушить такое?

Витя кивнул, но тут же спросил: «А тетя Валя тут при чем?»

– Как ты не понимаешь? Тетя Валя поедет с нами в поселок и скажет полиции, что есть завещание, покажет письмо, а ты будешь воздействовать на их мозги.