Страшная тайна

– Моя мать жива, – снова всхлипнув, сказал Роб. – Но… но она так и не оправилась после того, как родила меня.

Мне было видно, что он чувствует себя виноватым. Я вздохнул – и потому, что в этом чувстве вины не было никакого смысла, и потому, что понял, что быть мне на этом допросе злым полицейским. И хотел было заговорить, но Уилл успел первым:

– А твой отец, Роб? Он жив?

У Роба вздернулся подбородок. Рука машинально стиснула медальон на груди, а глаза, по-прежнему полные слез, гордо посмотрели в серьезные глаза Уилла.

– Мой отец мертв. Он был император.

Это меня огорошило. Я думал несколько в другом направлении, и это подорвало все мои теории. Уилл, похоже, растерялся не меньше моего. И только и мог, что проговорить:

– Значит, твоя мать и Кнаррос из очень хорошей семьи.

– Самого знатного рода, – гордо подтвердил Роб.

Некоторое время мы сидели и глядели на этого раненого, всеми покинутого принца-кентавра. Потом я сказал:

– Роб, со смертью вашего дяди связано несколько обстоятельств, которые, думаю, вам следует…

Сзади, за дверью в номер, послышался громкий топот: кто-то не сумел пробиться через защитные чары Уилла и даже постучать в дверь, вот и пришлось ему топать по ковру на полу коридора. Вскоре послышались и крики – поначалу приглушенные, далекие, а затем все громче и отчетливее: человек за дверью разобрался, как добиться, чтобы голос проникал сквозь слои защиты.

– Венейблз, Венейблз! Венейблз, ты меня слышишь?

Да, я его слышал, и это меня насторожило. Похоже, он протолкнул свой голос окольными путями сквозь конструкцию Уилла и размазал по моим заурядным защитным чарам под ней. Для этого нужно было немалое мастерство и очень много сил. Первой моей мыслью было притвориться, будто я не слышу. Зачастую маг понимает, удалось ли его волшебство, только по реакции окружающих. Я посмотрел на Уилла, затем на Роба и знаком велел им молчать. И мне стало очевидно, что Роб узнал этот голос. Он вскинул голову. И вид у него был такой, словно он чуть было не крикнул в ответ, но передумал.

– Венейблз! – Это был уже оглушительный вопль.

– Кто это? – шепотом спросил Уилл у Роба: он правда не знал.

– Грамос, – ответил Роб. Он был удивлен и озадачен. – Он живет в Талангии. Что он здесь делает?

– Грэм Уайт, – сказал я. – Он и здесь живет, Роб.

– Венейблз! Я знаю, что ты там! Отвечай! – орал Уайт. – Пока не ответишь, не уйду!

– Ответь ему, пусть отвяжется, – прошептал Уилл.

Я спроецировал свой голос наружу и притворился, будто сплю.

– Что? Кто там?

– У тебя там Ник Мэллори! Да? – закричал Уайт.

– Нет, – ответил я, не особенно покривив душой. – А что?

– Его мать волнуется! – завопил Уайт.

Я закричал в ответ – опять же не особенно покривив душой:

– Я не знаю, где Ник! Откуда мне знать, черт побери? Передайте Жанин, что если я увижу Ника, то скажу ему, что Жанин звала!

Уайт мне не поверил. И, понизив голос, пригрозил мне – сказал, что сделает со мной, если я говорю неправду. Потом еще немного постоял под дверью, бормоча. Наконец вроде бы ушел. Я прощупал пространство за защитными чарами, и мне показалось, что он и в самом деле ушел по коридору. Однако я счел за лучшее помалкивать, пока не удостоверился, что его за дверью нет.

– Роб, – сказал я. – Ваш дядя сегодня ждал именно Грэма Уайта? Дети у ворот кого-то дожидались. И Кнаррос пришел говорить со мной только после того, как не спеша снял с дороги все защитные чары.

– Да, – ответил Роб несколько встревоженно. – Грамоса у нас ожидали.

– И Жанин тоже? Мать Ника? – спросил я.

Роб одарил меня своим коронным кристально честным взглядом.

– Ожидали прибытия императрицы Джалейлы, – проговорил он. – Она моя тетя. Грамос – ее брат.

– Но эта императрица – мать Ника, – напирал я.

– Погодите. Что-то до меня не доходит, – сказал Уилл. – В Корифонской империи отродясь не было никаких императриц.

– В случае кончины императора титул переходит к его единственной оставшейся в живых супруге, – сообщил ему Роб, явно цитируя закон.

– Тогда, полагаю, титул должен перейти к верховной даме Александре, – сказал я Робу. – Жанин – Джалейла – всего лишь низшая наложница, верно?

– Я не знал, что эта верховная дама жива! – вывернулся Роб.

– Это так? – не сдавался я. – Жанин, мать Ника, – низшая наложница?

– Да, – ответил Роб. – Но…

– Роб, – сказал я. – Прошу вас. Дослушайте меня. Эти двое проникли в поселение, и один из них тут же перерезал горло двум мальчикам, а потом застрелил девочку, а второй тем временем пытался застрелить меня, а потом убил вашего дядю. Затем…

– А Крис? Он цел? – испугался Роб.

– Его отправили с поручением, – сказал я. Было видно, как Роб перевел дух. Я продолжал: – А когда я обнаружил тела, Крис убежал в лес, где, похоже, наткнулся на Грэма и Жанин сразу после того, как они разметали Мари. Думаю, Крис поднял тревогу…

Роб чуть ли не улыбнулся:

– Да, Крис очень честный. Поэтому никто ему ничего не расска… – Он осекся и встревоженно посмотрел мне в глаза. – А дальше что было?

– После этого видели, как Крис убегает со всех ног от Жанин, которая гналась за ним на машине Мари, а Грэм стрелял в него из окна.