Страшные истории для маленьких лисят

Тело трёхлапого лисёнка с переломанными костями, торчащими из-под меха, вылезало из жерла Подземного Леса. Какое-то шевеление в темноте. И вот уже все остальные – бесчисленные – мёртвые дети мистера Шорка выползают следом…

Шрк шрк шрк.

Мистер Шорк, вздрогнув, очнулся. Ухо задёргалось, не в силах определить, был ли звук. Может, бессонный бред?

Шрк-шрк-шр-р-р-рк.

Он вскочил и подбежал к восточному камню. Тихо.

– Одетта!

Шрк-шрк-шрк.

Звук теперь раздавался с запада. Мистер Шорк пробежал между скалами. Опять тихо.

– Мёрси!

Шрк-шрк-шр-р-р-рк.

Звук раздавался с севера.

Он бросился вдоль камней на другую сторону, но ничего там не обнаружил.

– Ха! – усмехнулся он. – Я же закопал твою лапку, теперь тебе нечем меня пугать!

Он расхохотался в ночи, а потом вдруг умолк, прислушался. Звёзды мерцали в такт с его сердцем.

В лунном свете глаза его уловили какую-то тень. Кто-то скакал по холму.

– Одетта? – прошептал мистер Шорк.

Но тень не взбиралась вверх. Она ковыляла к пещере, чьи ходы криво переплетались в сердцевине его королевства. Мистер Шорк прищурился. Шерсть его встала дыбом. Тень была слишком маленькой для Одетты. Окровавленный мех сиял в лунном свете. У тени было только три лапы.

Мистер Шорк попятился от края.

Шорканье послышалось снова.

Шрк-шрк.

На западе.

Шрк-шрк-шрк.

На севере.

Шрк-шрк-шрк-шр-р-р-рк.

Мистер Шорк метался из стороны в сторону.

– Выходи! Посмотри мне в глаза!

Из-за камня выползла лапа. Покрытая паутиной и червями. Она поднималась и плюхалась, вгрызаясь когтями в землю, и медленно подбиралась ближе, ближе.

Сердце мистера Шорка забилось так быстро, что, казалось, оно сейчас разорвётся.

– Мой рассудок, может, и помутился, но давай проверим, как ты защитишь эту трёхлапую тварь!

Он соскочил с насеста и помчался вниз по камням к уродливому холму. По кровавому следу и отпечаткам трёх лап он устремился к пещере.

– Я знаю, ты там!

Там-там-там.

– Не знаю, как ты выжил после падения, но клянусь, что на этот раз ты не выживешь…

Выживешь-выживешь-выживешь.

Мистер Шорк упёрся когтями в землю и скакнул внутрь.

Вой пронзил темноту.

– У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у!

Эхо отозвалось из глубины, зашумели, заголосили встревоженные тени. Со сводов пещеры стекла чёрная масса, изогнулась в воздухе и с пронзительным визгом набросилась на него.

Нет.

Тени пожирали мистера Шорка. Крылья хлестали по глазам. Когти терзали нос. Клыки шипели в ушах. Впереди, меж обезумевших тварей, он кое-что заметил – пара лисьих ушей торчала из мелкого озерца.

Сквозь визг и хаос он стал продираться к ним.

Он схватит этого калеку-лисёныша и затрясёт до смерти, как не сумела Мёрси.

Он клацал зубами, срывая с боков летучих мышей.

Он убьёт сына, и никто никогда не узнает, что он породил такого лисёныша.

Всё больше летучих мышей впивались в мех, рвали, кусали, визжали. Он протискивался напролом.

Все лисицы на земле станут его почитать.

Летучие мыши, вонзая острые зубы, рвали в клочья мех. Шкуру.

Королевство его разрастётся.

Мистер Шорк споткнулся, уши его оглохли от тысячи воплей.

Он не сдастся, не проиграет бой своему жалкому сыночку.

Он…

Когда последняя летучая мышь упорхнула в ночное небо, сиянию звёзд не представилось ничего, кроме крови и клочков чёрного меха.

Из-под воды, глотая ртом воздух, показался Юли.

2

Тремя ночами раньше…

Мия устала даже пытаться спастись.

Она трясла капканом, пыталась разжать его серебряные челюсти, в которых хрустела её стиснутая лапа, пыталась даже грызть серебро, которое держало челюсти вместе. Если б только она могла совладать с капканом зубами, как могли совладать с ним пальцы мисс Поттер, она бы заставила его выпустить… Но зубы соскальзывали, и капкан ударялся о землю, пронзая ногу молниями боли.

Мия захныкала. Когда мама угодила в капкан, каким храбрым вдруг стало её лицо – откуда?! Наверное, мама сильнее, – решила Мия.

Дождь прекратился, и звонкий писк мошкары сверлил Мие уши. Может быть, её прокляли? Каждый лисёнок, который к ней приближался, будто обрекал сам себя на смерть. Алфи. Марли. Бизи. Роа. Она примирилась с тем, что ни братьев, ни сестры больше нет. Что их отняло жёлтое.

Но примириться ещё и со смертью Юли она не могла. Надо было его послушать и отправиться через холмы на восток. Она хотела уйти с Юли прочь от людей, а они забрели туда, где было гораздо хуже: к его отцу. Как может лиса быть такой жестокой с другими лисами?

Мия опустила голову в лужу и, закрыв глаза, стала ждать, когда придут люди.

Мия проснулась от какого-то звука.

Хлё-ё-ё-о-о-о-о-п-п-п хлюп х-л-л-л-л-л-л-л-л.

Звук был мокрый, хлюпающий и словно впивался в уши.

Она отвернулась, потянув капкан, и новая боль пронзила её от ноги до зубов. Она заскулила и улеглась на место.

Звук не умолкал.

Хлп хл-л-л хлш.

Мия подняла голову и увидела волосатый мшистый комок, усеянный червями. Она чуть не укусила его, чуть не сказала, чтобы прекратил звенеть у неё в ушах и дал ей умереть спокойно, и тут заметила у него когти – четыре, толстые и чёрные, покрытые трещинами. От боли, затуманившей голову, Мия не сразу поняла, что это.