Страшные истории для маленьких лисят

– Ну, да, но… – Мия улыбнулась, кое-что вспомнив. – Ты даже не икал.

– Икал, – засмеялся он. – Только сдерживался. Это больно.

Она прыснула и в восхищении покачала головой.

– Как же тебе удалось в этот раз, если не удавалось раньше?

– Просто я понимал: если икну, маму могут убить. Или тебя.

Мия улыбнулась и опустила взгляд в лужу. Помолчала немного.

– А моя мама меня бросила.

Юли навострил уши.

– Когда меня поймал человек, мама бросилась в кусты, спряталась и не выходила. А когда не смогла почуять мой запах, сбежала в лес. Просто, что ли… сдалась.

Юли подскочил ближе.

– Она не сдалась, – сказал он. – Она просто не знала, какая ты умница, и дурацкому человеку тебя не убить.

И он улыбнулся ей кривоватой улыбкой. Она улыбнулась в ответ.

– Ну, – воскликнула Мия, поднимаясь на лапы и кривясь от боли. – И чего мы ждём? Она повернула нос к северу и наступила на распухшую лапу. – Ой! Ай! Я так буду идти целую вечность.

– Нам пока нельзя уходить, – сказал Юли.

– Что? Какого бреха нельзя?

– Мама всё ещё там, в Лиловом Королевстве, – ответил он.

– Ой. Правда. – Мие стало вдруг очень страшно. – Как же нам выцарапать её у мистера Шорка?

Юли покачал головой.

– Понятия не имею.

Они замолчали. Даже вдвоём им не хватит сил победить в схватке матёрого лиса. Каждому из них недоставало лапы – по крайней мере сейчас.

– Бя-а, – поморщился Юли. – Чем это пахнет?

– А, это, – сказала Мия и посмотрела на свою раненую лапу. – Тебе лучше не знать.

Мия долго сидела, запрокинув голову и не сводя с неё взгляда. Она совсем скукожилась и стала маленькой, точно у лисёнка…

– Есть у меня одна идея, – воскликнула Мия.

3

Тремя ночами позже…

Когда крылья летучих мышей стихли в ночной дали, когда от мистера Шорка не осталось ничего, кроме крови и клочьев, когда Юли выскочил из пещеры, а Мия и Мёрси вышли к нему из-за скалы… все трое сели и вылизались.

Мама слизала беличью кровь с меха Юли, а Мия вычистила червей и паутину, застрявших у неё между когтями. В третью ночь осуществления плана они замаскировали ей лапу так, что она смотрелась точь-в-точь как оторванная – та, которую швырнули в расщелину. Потом Мия спряталась за скалами, окружавшими насест мистера Шорка, и лежала не шевелясь, и только её пахнущая гнилой плотью лапа ползла, неуклюже подпрыгивая, в его сторону.

Юли посмотрел на лужи крови, что угрюмо блестели в сумерках.

– А он правда умер?

– Не стоит на это рассчитывать, – ответила Мёрси. – Твой отец уже возвращался из мёртвых. И летучие мыши не побросали после себя костей.

Они замолчали, выжидая, не появится ли вновь мистер Шорк.

– Всё равно, – воскликнула Мия, – не могу поверить, что план сработал.

– А я могу, – улыбнулась Мёрси. – Стоит бросить вызов гордости лиса, как он потеряет разум. Может даже поверить, будто мёртвые и вправду возвращаются к жизни у него на глазах.

Дунул ветер и вымел прочь весь лиловый запах. Лисы обвели внимательным взглядом скалы, утёс, болото, холм.

– Мы останемся здесь? – спросил Юли.

Мия сморщила морду.

– Нет, – ответила Мёрси. – Это дурное место. Войн предпочёл поселиться в труднодоступных краях – отвесные склоны, камни, барсуки, волки – всё, чтобы другие лисы не вздумали посягнуть на его владения. Он боялся, что его победят.

– Куда же тогда нам идти? – спросила Мия, не сводя глаз с множества тропок на другой стороне расщелины, уводивших на север.

– Это вам решать, – ответила Мёрси.

– Я хочу вернуться на Валунные Поля, – заявил Юли.

Мать грустно улыбнулась.

– Мия, оставь нас, пожалуйста, на минутку.

– Ой! – подскочила Мия. – Да. Конечно. Да.

Прихрамывая, она спустилась с холма.

Мама посмотрела на Юли – глаза у неё сияли. Сердце его забилось неровно. Как и тогда, он знал, что она сейчас скажет. И хотел откусить ей усы, чтоб не дать ей заговорить.

– Когда ты убежал один-одинёшенек, – начала она, – я думала, ты погибнешь. Твоя лапа тебя предаст. Тебя поймают. Или умрёшь от голода.

– А я погибал, – сказал он. – Не раз.

– Да, но каким ты стал. – Она подошла поближе. – Я так горжусь тобой, Юли!

Не в силах даже взглянуть на неё, он уставился на свою единственную переднюю лапу, на тёмный мех, уже пробивавшийся на ней и на груди. Он подрастал. Но не чувствовал себя храбрее.

Он засопел.

– Я хочу домой, туда, где спокойно.

– Юли, милый, – ответила мама. – Дома никогда не бывало спокойно. Ни для кого.

Ему вспомнилась каменная нора. Ястребы. Сёстры. Эта жуткая чесотка. И как даже самое радостное вмиг разлетелось в прах, стоило тени отца заслонить вход в нору.

– Лисам нигде почти не бывает спокойно, – продолжала мама. – И всё же, – она ткнулась носом, приподнимая его подбородок, – ты пришёл в Лиловое Королевство, самое опасное место на свете, и здесь стало спокойно. Ты перехитрил отца.

– Да я ничего такого не сделал, – он снова уставился на свою лапу. – Я всего только спас Мию в лесу, но это она подсказывала, что делать. Я всего только переплыл трясину, но это Мия меня научила. А когда мы пришли сюда, я прятался от страха в пещере и не выходил.