Страшные сказки ведьмы-воровки

Когда же они подошли к трактиру, и ночь пронзила их своим чарующим и мрачным очарованием, Эрика быстро сказала:

– Спокойной ночи, а то завтра нам рано вставать, чтобы поспеть на утренний поезд до деревушки.

– Ты ничего не забыла? – ласково улыбаясь, спросил Мур.

– Нет, – прекрасно понимая, о чем речь, лукаво ответила девушка.

– Ты задолжала мне, – Мур подошел к ней вплотную и выжидающе наклонился.

Эрика хитренько улыбнулась, и кротко чмокнув парня в щеку, попыталась поскорее сбежать. Но Мур тут же остановил ее, взяв за руку, и приблизив к себе, поцеловал в губы.

Вокруг была мертвая тишина, ведь люди по обыкновению скрылись в страхе в своих домах, наглухо закрыв шторы, опасаясь, как бы ведьмы не явились по их душу. Но среди этих осмотрительных трусов нашелся один глупый смельчак, который сегодня добровольно сдался в плен.

4.

Раннее утро окутывал легкий дымчатый туман. Холод пронзал воздух, отчего Муру совершенно не хотелось покидать теплой и уютной постели, что все еще манила его вернуться в мир сновидений и грез.

Выйдя на улицу и вдохнув свежего, обжигающего легкие, воздуха, детектив отчего-то почувствовал как тяжело у него на сердце. Вдали серебрился город с его многочисленными огоньками. Они, словно светлячки, переливались теплым, еще неостывшим светом посреди бездушного океана людского шума. Мур наблюдал за столь манящей картиной из тьмы полупустого пригорода. Отсюда все казалось волшебным.

Но душу парня заполняли самые скверные и дурные сомнения. Жаклин полностью завладела мыслями детектива, и он был не в силах думать о чем-то другом – они намертво прилипли к подкорке его мозга. Эта ведьма до жути пугала Мура, внушая при этом благоговейный страх, который действовал, словно какое-то заклинание. Она была столь сильна, столь величественна, что любой бы покорно ушел с ее пути, стоило ей только приказать, но Мур Лисц твердо решил идти до конца, даже если этот конец неминуемо настигнет его. Забавно было то, что даже Антуан при его трепещущей значимости не так волновал детектива, как эта делала Жаклин. Конечно, его сильно смущало, что кровь его внезапно стала черной, коснувшись косы Ангела смерти. Но здесь, скорее всего, таилось всепоглощающее любопытство, нежели клокочущий страх, ибо Мур чуял, что это может быть как-то связанно с его настоящей семьей.

Мысли об Антуане непроизвольно навели его вновь на тот день, когда Чарли Фленсик невольно чуть не сообщил им нечто важное, что попытался утаить Май, тут же ввязавшись в драку в баре. Паренек намеренно это сделал, ибо чувствовал, что журналист вот-вот выдаст им подсказку. Но что же такого важного мог взболтнуть Чарли, сам того не ведая? Может в его рассказе могла крыться причина, по которой Антуан преследовал и угрожал Стейси? Какую же деталь он упустил, которая могла бы раскрыть им все тайны?

Впереди была долгая дорога, утро казалось зябким и очень радушным для подобных приключений. Сонная дремота, которая все больше одолевала Мура, ни под каким предлогом не хотела выпускать парня из своих объятий. Так, погруженный в пучину душераздирающих сомнений и подозрений, он простоял неизвестно сколько. Наконец, Эрика вышла к нему, и они побрели в необременительном молчании к станции поезда.

Все вагоны за ночь промерзли, в воздухе витал слегка уловимый морозец. Муру даже сперва показалось, что здесь побывал Май, и от этой мысли ему стало не по себе. Интересно, где сейчас носит этого несчастного, и что он собирается делать дальше?

Эрика села возле окна, вжавшись в свое пальто. Ее шарф закрывал почти все ее лицо, и только карие глаза сверкали проникновенным взором. Она дрожала от холода, и от этого казалась очень кроткой и беззащитной. Какой же это был обман.

Мур подсел к ней поближе и обнял ее, дабы согреть. С каждым жестом и движением его терзали сомнения, и откуда-то из глубин его души доносились голоса тех, кто так отчаянно предостерегал его не связывать себя с ведьмой, даже самой тонкой и хлипкой нитью. Но уже было поздно – Мур Лисц вступил на эту ухабистую тропу, которая была на редкость изворотлива и непредсказуема.

Эрика мирно задремала, и ей заметно стало теплее. Щеки ее порозовели, она казалась маленьким огоньком, который только стоило защитить от ветра, как он моментально разгорался синим пламенем. Мур все думал, теперь уже о себе. Он прекрасно все осознавал, помнил свой печальный опыт, понимал, что стоит держаться подальше от всего, что является частью непреодолимой всепоглощающей тьмы. Но парень ничего не мог с собой поделать – его неминуемо тянуло туда, в самую глубь этого леса, где все черти плясали и насмехались над его глупостью. Он и, правда, поступал откровенно глупо. Наверное, такова природа человека – его, как мотылька, всегда тянет к огню, ему не нужно покоя, ему хочется гореть.

– Мур? – сонно произнесла Эрика, выводя детектива из самозабвенного помутнения.

– Что?

– Наша станция, милый, поезд давно стоит. Ты о чем-то задумался? – она как-то тревожно смотрела на него, и Мур все больше начинал верить, что эта девчонка умеет читать мысли.