Страшные сказки ведьмы-воровки

– Да я все думаю о Жаклин, – соврал он поспешно, – это неважно, пошли скорее, пока остановка не закончилась.

Прибыли они в уютную деревушку Хартил, про которую столько рассказывал Май, сочиняя прямо на ходу подробности своей фальшивой жизни в церковной школе. Морозная дымка окутывала здешние края более ласково, чем их одинокий пригород. Местные магазинчики и лавки начинали свою работу, хозяева зажигали гирлянды и огоньки, которыми были увешены витрины. Под ногами перекатывался припорошенный снег от робкого ветерка, что гулял здесь, словно местный дух. На главной площади вовсю кипела работа – фермеры устанавливали стенды для предстоящей молочной ярмарки, дети резвились возле высокой ели, которую готовились украсить к предстоящим праздникам.

Наконец, они подошли к нужной им пекарне, которая горела теплым огнем. Возле ее двери красовалась пузатая статуэтка усатого довольного жизнью булочника. Огоньки на витринах мерцали, отражаясь игривым свечением на разбросанном снегу. По ту сторону рабочий день уже давно начался, и суета поглотила хозяев этого заведения.

Мать Антони Флорес Мармальд, которую Мур мельком видел на вокзале пару недель назад, выглядела невероятно грациозно и элегантно. Она была редкой красавицей, на ней было одето простое коричневое платье и передник, волосы аккуратно убраны назад, но при этом скромном одеянии она казалась какой-то принцессой из сказки. Ее гордая стать и притягательная строгость пленили любые взгляды. Она очень по-деловому, но в то же время почтительно говорила с пекарем, раздавая ему какие-то поручения. Помощники пекаря таскали свежеиспеченный хлеб и раскладывали его по полкам.

За прилавком стояла молодая девушка, которая была невероятно похожа на свою мать, – ее отличала такая же стройная, словно высеченная скульптором, фигура. Она была невероятно сосредоточенна на том, что готовила кассу к работе. Рядом с ней копошилась низкого роста девушка, не походившая на остальных. Она с большим усердием раскладывала бумажные пакеты рядом с кассой (в них видимо клали выпечку и хлеб при продаже). В углу же в старом кресле-качалке с такими же большими зелеными глазами, как у Антони, и с такой же фигурой, сидела девушка чуть помладше остальных. Она качала на руках крошечного ребенка, закутанного в одеяльце. Возле нее крутилась девочка лет пяти, одетая в клетчатое платье. Она самозабвенно танцевала со своей большеголовой куклой. Рядом с подлокотником кресла стоял мальчик лет четырех, одетый в штаны на подтяжках и пузатую рубашку и что-то отчаянно требовал от девушки.

Мур поймал себя на мысли, что уже несколько минут он молча наблюдает за происходящим в пекарне, напрочь позабыв зачем он здесь находиться. Парень оглянулся на Эрику и увидел, что она подобно своему спутнику также рассматривает семью Мармальд.

– Она очень красивая, – без зависти и с неким очарованием проговорила ведьма, – неужели, она родила двенадцать детей?

– Сам не верю, – улыбнулся Мур, – ладно, пошли. А то так замерзнуть недолго.

Они поспешно вошли в уютную пекарню, и их тут же захватил аромат свежей выпечки и невероятного тепла. Все присутствующие тут же обратили свое внимание на гостей.

– Господин Лисц? – приветливо произнесла Флоренс, и вся ее строгость и деловитость вмиг исчезли, – очень рада вам.

– Здравствуйте, госпожа Мармальд, мы тоже рады встрече с вами, – отозвался Мур, – это Эрика, моя помощница.

Они обменялись приветствиями, и Флоренс предложила им пройти поговорить в соседнюю комнату. Но прежде чем уйти, она со всей своей строгостью приказала, обращаясь к девушке в кресле-качалке:

– Валери, забери брата и сестер наверх, нечего крошке тут делать, я скоро подойду, – затем она бросила взгляд на девушку возле кассы, – Беатриса, присмотри за прилавком, пока меня нет. София, не могла бы ты принести нам чаю? Спасибо.

Все приказания были исполнены тут же, как отточенный веками механизм без лишних слов и пререканий. Они прошли вглубь коридора мимо кухни, где в поте лица трудились пекари, и оказались в маленькой и уютной комнате с пылающим камином, мягким ковром и старенькой мебелью.

– Это все ваши дети были в лавке? – поинтересовалась Эрика, не в силах подавить любопытство.

– Да, Беатриса, Валери, а также Лора с Томми и крошка Мэри, все мои дети, точнее половина от всех. А София – жена моего старшего сына Элджена, – гордо ответила она, – прошу, присаживайтесь. Сейчас принесут чай с кофе, вам следует подкрепиться. Путь, наверное, был долгий.

– Мы премного благодарны, – учтиво произнес Мур, – и сочувствуем вашей утрате.