Страшный суд начался

«Прозаическая теория» досточтимого египтолога и «настойчиво повторяемые утверждения, что сквозь эту узкую шахту (шахту Гантенбринка. — Э. ф. Д.) не могли проникнуть люди, не говоря уже о том, что где- то там мог быть спрятан саркофаг или сокровища» — это, строго говоря, точки над «i» в слове «бессмыслица». Давайте попытаемся взглянуть на ситуацию с другой точки зрения. Допустим, что калиф Абдулла аль-Махмун — тот самый, которому в 827 г. удалось пробить штольню в теле пирамиды, — обнаружил в пирамиде некое иное отверстие, кроме тех, которые известны нам сегодня. Быть может, на высоте 74-го яруса блоков он обнаружил вход и, проникнув в него, оказался перед камерой. И — увидел, что на пути к камере находится маленькое, квадратное в сечении, отверстие, или проход шириной 20 х 20 см, уходящее куда-то глубоко вниз. В позднейшие времена египтологи тоже натыкались на «камеру Махмуна» Они тоже заметили квадратный коридор и назвали его «отверстием для души», «игрушечным коридором» или «вентиляционным колодцем». И вот в один прекрасный день явился Рудольф Гантенбринк со своим роботом и углубился в шахту на целых 60 м. Но там робот вынужден был остановиться, поскольку дальнейшему продвижению препятствовал каменный блок Согласно догматическим представлениям специалистов, вновь открытая шахта просто не могла вести ни в какую камеру, поскольку «сквозь нее не могли проникнуть люди, не говоря уже о том, что где-то там мог быть спрятан саркофаг или сокровища».

Прошу прощения, досточтимые господа! Но ведь это же доказанный факт, что шахта именно ведет в камеру царицы, точнее — уходит из нее вверх. Кто из здравомыслящих станет отрицать это? Ни в одной нормальной голове, кроме разве что перегруженных научными познаниями, не могла родиться абсурдная идея о том, чтобы доставлять в камеру царицы сокровища или тем более саркофаг через коридор сечением 20 х 20 см. За таинственной дверью шахты Гантенбринка вполне может (но не обязательно) находиться еще одна камера, точно так же имеющая какой-то другой вход, как и камера царицы. В зависимости от точки зрения и положения наблюдателя будет справедливо сказать, что шахта Гантенбринка ведет и из камеры царицы и в камеру царицы. И, независимо от этого, существует другой, отдельный вход, через который можно попасть в камеру царицы. Итак, за дверью, перекрывающей шахту Гантенбринка, может скрываться особая камера, вход в которую перекрыт каменным блоком или наглухо замурован. Прошу прощения за напоминание, но обе шахты, ведущие из камеры царицы (южная из них и есть шахта Гантенбринка), были точно так же замурованы вплоть до конца XIX в. И, если бы мистер Диксон не нанес свой эпохальный удар киркой, мы и сегодня не подозревали бы о существовании обеих шахт и никакой робот не смог бы отправиться на экскурсию в шахту Гантенбринка.

Рассмотрим другой вариант. Если бы робот проник в шахту Гантенбринка откуда-нибудь сверху, ему точно так же пришлось бы остановиться перед камерой царицы, как сегодня, когда он пытался выбраться из нее снизу. И все высокоумные ученые тотчас решили бы: все, дальше пути нет, ибо там нет ничего. За преградой просто ничего не может быть. И никто не взял бы на себя труд попытаться просверлить блокирующий камень или хотя бы растворить его кислотой. Это не наука? Простите, но где же любопытство, где жажда исследований, когда нам априори и категорически заявляют, что за дверью шахты Гантенбринка ничего нет? И всякий, кто придерживается иной точки зрения, будет тотчас объявлен мечтателем и фантастом, которого не стоит принимать всерьез.

В самом конце шахты Гантенбринка робот зафиксировал два металлических крепления, расположенных прямо на двери. То, что речь идет о металле, не вызывает никаких сомнений, ибо одно из них, слава богу, сломано и лежит перед дверью на полу. Поскольку во времена Хеопса человеку была известна в лучшем случае медь, можно с высокой степенью вероятности утверждать, что перед нами — медные крепления.

В каких-нибудь двух метрах перед дверью лежал сломанный металлический предмет (компьютерная анимация).

Однако и гипотеза, что это медь, лопается как мыльный пузырь. Но уважаемый профессор Шадельманн и его доблестные сподвижники на ниве археологии и тут нашли вполне «естественное» и «разумное» решение. В беседе с радио- и тележурналистом Торстеном Зассе профессор заявил: