Страсть

Она была старше, чем когда-либо могла быть Люсинда – скорее всего, двадцать с чем-то, – очень красивая, с темными шелковистыми локонами под широкополой соломенной шляпой. Ее длинное муслиновое платье цвета одуванчика выглядело очень дорого.

– Вам понравилась наша маленькая деревушка, мистер Григори? – говорила женщина. У нее был высокий и ясный голос, полный природной уверенности.

– Возможно, даже слишком, Маргарет. – Желудок Люс завязывался узлами от ревности при виде того, как Дэниел улыбался женщине. – Трудно поверить, что прошла всего неделя после моего приезда в Хелстон. Я даже мог бы задержаться дольше, чем планировал, – он сделал паузу. – Все здесь были очень добры ко мне.

Маргарет покраснела, и Люс закипела. Румянец делал Маргарет еще красивее.

– Мы надеемся, что это отобразится в вашей работе, – сказала она. – Мама в восторге, конечно же, из-за того, что тут с нами такой художник. Все мы в восторге.

Люс прокрадывалась за ними, пока они шли вперед. За огородом она села на корточки за разросшимися кустами роз, уперев руки в землю и наклоняясь вперед, чтобы слышать разговор пары.

Люс ахнула. Она уколола большой палец о шип. Он кровоточил.

Она пососала ранку и потрясла рукой, стараясь, чтобы кровь не попала на фартук, но пока была занята этим, пропустила часть разговора. Маргарет выжидательно смотрела на Дэниела.

– Я спросила, будете ли вы на празднике солнцестояния на этой неделе, – ее тон был немного умоляющим. – У мамы, как всегда, на него большие планы.

Дэниел пробормотал, что он его не пропустит, но его явно что-то отвлекало. Он постоянно смотрел в сторону от женщины. Его глаза скользили по лужайке, словно он чувствовал, что Люс была за розами.

Когда взгляд Дэниела скользнул по кустам, за которыми она пряталась, глаза его загорелись самым ярким оттенком лилового.

Глава 6 Женщина в белом

Хелстон, Англия.

18 июня 1854 г.

Пока Дэниел добирался до Хелстона, он как следует разозлился.

Он с первого взгляда узнал окружение, как только вышел из вестника на галечных берегах Ло. Озеро было спокойно, его поверхность отражала клочки розовых облаков в вечернем небе. Испуганная внезапным появлением Дэниела пара зимородков вспорхнула, полетела через поле клевера и уселась на скрюченном дереве на вересковой пустоши рядом с главной дорогой, ведущей, как он знал, в маленький город, где они провели лето с Люсиндой.

Возвращение на эту богатую зеленую землю затронуло что-то сокровенное. Как он ни старался затворить все двери в их прошлое, как ни старался жить дальше после ее разбивающих сердце смертей – некоторые значили больше, чем другие. Он удивился, как хорошо помнил время, проведенное с Люсиндой на юге Англии.

Но Дэниел был здесь не с праздным визитом и уж совсем не для того, чтобы влюбиться в красивую дочку торговца медью. Его задача – остановить безрассудную девушку, чтобы она не потерялась в темных моментах своего прошлого настолько, чтобы это убило ее. Он был здесь, чтобы помочь ей снять проклятие раз и навсегда.

Дэниел двинулся в длинный путь в город.

В Хелстоне стоял теплый и ленивый летний вечер. На улицах леди в шляпках и кружевных платьях разговаривали тихими вежливыми голосами с мужчинами в льняных костюмах, которых они держали под руку. Пары останавливались перед витринами, задерживались, чтобы поговорить с соседями. Они останавливались на улице и по десять минут прощались.

Все в этих людях, от их одежды до ритма ходьбы, было раздражающе медленным. Дэниел чувствовал себя полной противоположностью любого здешнего прохожего.

Его крылья, спрятанные под пиджаком, горели от нетерпения, когда он проходил сквозь толпу. Было одно место, где он безошибочно мог найти Люсинду – после сумерек она почти каждый вечер приходила в застекленную беседку в саду его покровителя. Но где ему найти Люс – ту, что прыгает по вестникам, ту, которую ему нужно найти, – этого никак не узнать.

Дэниел понимал, почему Люс попала в две другие свои жизни. В большой перспективе они были… аномалиями. Прошлые моменты, где она была близка к разгадке тайны их проклятия прямо перед смертью. Но он не мог понять, почему вестник привел ее сюда.

В целом период в Хелстоне был для них мирным. В этой жизни их любовь развивалась медленно, естественно. Даже ее смерть была чем-то личным, только между ними двумя. Однажды Гэбби использовала слово «достойная», чтобы описать кончину Люс в Хелстоне. Эту смерть, по крайней мере, им пришлось пережить одним.

Нет, не было никакого смысла в том, что она вернулась в эту жизнь – и это значило, что Люс может быть где угодно в деревне.

– О, мистер Григори, – раздался певучий голос, – какой приятный сюрприз увидеть вас здесь, в городе.

Блондинка в длинном голубом платье с узорами стояла перед Дэниелом, застав его врасплох. Она держала за руку толстенького восьмилетнего мальчика с веснушками, который выглядел несчастным в пиджачке кремового цвета с пятном под воротником.