Страсть выбирает отважных

– Теперь я займусь золотом. Нужно побыстрее вернуть его на место. – Полицейский с усмешкой посмотрел на Хьюго. – Но что будете делать вы, мистер Кроу?

Хьюго молча пожал плечами. И действительно, что он будет делать?

Больничные планы так и лежали на столе в дальнем конце гостиной. Хьюго подошел к столу, взял в руки чертеж и принялся рассматривать длинный список переделок и исправлений. Все было по делу. Весьма толково. Если эту больницу построят, она станет чудом света.

Но теперь-то он понял, что все это время носил шоры на глазах, полагая, что широкий жест – единственный способ примириться с утратой Мэтью. Новая больница, где будут лучше лечить? Да, конечно. Но от болезней и смерти все равно не спрячешься. И никакая больница не сможет их предотвратить.

Кроме того, дело ведь не только в самой больнице. Главное – люди, которые в ней работают: врачи, хирурги, сиделки… Требуются также лекарства и медицинское оборудование. И множество прочих вещей – таких, о которых вспоминаешь лишь в тот момент, когда сталкиваешься с очередной проблемой. Следовательно, надо помогать людям всегда и везде, а один-единственный жест – пусть даже самый широкий – ничего не изменит.

Надо, например, показать одному нортумберлендскому юноше, как перевязывать рану и обрабатывать швы, а потом в один прекрасный день оплатить его обучение в медицинском колледже с надеждой, что он будет служить медицине в таком уголке Англии, где нет докторов.

Он, Хьюго, не смог спасти своего брата Мэтью. И не смог толком позаботиться о себе самом, о чем ему постоянно напоминало правое плечо. Зато он без колебаний и лишних раздумий спас от смерти Джорджетту. В критический момент его тело само знало, как поступить. Он спас ее, повинуясь зову сердца.

Когда-то, очень давно, Хьюго полагал, что всегда поступает разумно, всегда делает правильный выбор. Вот он и решил, что никогда не сможет полюбить женщину, потому что слишком разумен для этого.

А вот Джорджетта думала, что могла бы его полюбить – так она сказала. Возможно, он сможет ее уговорить, чтобы сделала вторую попытку. А если нет – он все равно постарается сделать так, чтобы она его полюбила.

– Вы возвращаетесь в Лондон с золотом? – спросил Хьюго у полицейского.

– Да, конечно. Как только отправлю все необходимые телеграммы и получу ответ. Нужно уведомить Монетный двор. Возможно, они даже пришлют мне охрану.

– Я поеду с вами, – сказал Хьюго.

Ему предстояло встретиться с учеными. И, конечно же, разыскать Джорджетту. Этим он и займется в первую очередь. А если понадобится, торжественно поклялся Хьюго, то он наймет для этого сыщика с Боу-стрит. Тем более что у него уже имелся один на примете – вполне надежный человек.

Глава 20

Июль 1817 года

Большого пальца было достаточно, чтобы Джорджетта смогла закрыть лицо короля. Радостно улыбнувшись, она подбросила на ладони один из золотых соверенов – то был аванс в счет первого платежа, который сделала маркиза. Теперь Джорджетта могла перешить свои платья – чтобы были «не такими академическими».

Маркиза Стоунли – для родных Тэсс – оказалась доброй и щедрой нанимательницей. Прибыв в Лондон, Джорджетта нанесла герцогине Уиллингем визит, проявив исключительную учтивость. Она показала ей письмо Хьюго и попросила… не дом и не квартиру, а помощи ее светлости: нет ли у нее на примете подходящей службы?

Герцогиня как раз пила чай в обществе своей невестки маркизы, и та тотчас же оживилась:

– А вы можете быть гувернанткой? Служили когда-нибудь в гувернантках?

Джорджетта осторожно ответила:

– Я знаю французский и грамматику, а также математику, однако рисую неважно, зато очень люблю детей.

К вечеру того же дня Джорджетта водворилась в детской городского особняка семейства Стоунли.

Маркиза постоянно изнемогала под гнетом всевозможных забот, что умеет лишь женщина, которой, в сущности, нечем заняться. И действительно, чем еще заняться помимо воспитания наследника? Поэтому все дела – начиная с разбора корреспонденции и заканчивая светскими визитами – казались маркизе ужасно обременительными и вгоняли ее в ступор.

Джорджетта не завидовала ее праздности, хотя она бы не возражала стать такой же богатой, как маркиз с маркизой.

Трое маленьких детей, племянник и племянницы Хьюго – четвертый был уже на подходе, – напомнили Джорджетте о том, как она жила с кузиной Мэри, ее мужем и их детьми. За прошедшие две недели после возвращения в Лондон она уже успела их навестить и увидела, что магазин процветал, а в хозяйских комнатах царил такой же беспорядок, что и прежде. Хозяевам помогала приходящая горничная, а бывшую комнатку Джорджетты отдали под вторую детскую. Чудесная перемена! Кузина Мэри радостно обняла Джорджетту и тут же сказала:

– А я так за тебя волновалась… Хотя ведь знала, что ты живешь у герцогини!

– Теперь уже у маркизы, – поправила Джорджетта, умалчивая о тех удивительных событиях, что произошли в последнее время.

– Знаешь, только это между нами… – Мэри перешла на шепот. – Новая горничная работает из рук вон плохо. Лентяйка, каких поискать. Как же мне тебя не хватает!