Страсть за кадром

- Ты говоришь, как в детективных шпионских фильмах. Позвони мне, пожалуйста, когда подготовишь список. И спасибо тебе, Дэвид. Джефри нанял частного детектива, но он так ничего и не добился. Я действительно очень ценю твою помощь.

Они посмотрели друг на друга, и неожиданно вестибюль показался очень маленьким для них, а их близость - очень нелегкой. Дэвид открыл дверь и кивнул.

- Я скоро позвоню тебе, - сказал он. Бретт закрыла дверь и вернулась к Терезе в кабинет.

- Он, наверное, сумасшедший. Мне кажется, ты должна быть очень осторожной, - сказала Тереза после того, как Бретт рассказала ей, что случилось с пленками.

- Я пойду к себе в кабинет. Мне нужно позвонить Натали. Не рассказывай никому. Я чувствую себя полным дерьмом, Тереза.

- Проклятье! - воскликнула Натали, услышав новости. - Не могу в это поверить! Пересъемка невозможна, Бретт, ты же знаешь.

В душе Натали понимала, что кто-то намеренно вредит Бретт, но это не волнует ее издателей. Она повесила трубку, в страхе подумав, как это воспримут во Франции и как она объяснит ситуацию.

Тереза позвонила Джефри и сообщила, что Бретт встретилась с Дэвидом, но так и не узнала, о чем они говорили.

Джефри метался по своему семнадцатиметровому кабинету в "Ларсен Энтерпрайсиз", как лев в клетке. Его намеченная жертва уже была в его руках и вдруг грозила вырваться.

Он вернулся в спальню своей жены, в конце концов осознав, что не сможет ее заставить забеременеть, если не будет спать с ней. Но это не срабатывало. Она или засыпала до того, как он ложился в постель, или вставала раньше него. Это была его третья попытка повредить ей в ее работе. Но теперь Дэвид Пауэл опять появился, и Джефри еще не понял зачем. Ему необходимо проследить за Бретт. "Зачем Дэвид был в студии?" - задавал он себе вопрос, когда зазвонил интерком.

- Я сказал, не беспокоить меня! - кричал Джефри на секретаря.

- Она настаивает на встрече с вами, мистер Андервуд. Это миссис Норт.

Барбара вплыла в комнату в одном из своих ярких пестрых платьев, которое так ненавидел Джефри.

- Какого черта ты пришла? - набросился он на нее, когда дверь закрылась.

- Мы не виделись три недели. Я не могу даже позвонить тебе домой, поэтому решила прийти сюда. Я теряю тебя, дорогой. Понимаю, что занят, но просто больше не могу. Ты даже не хочешь меня поцеловать?

- Здесь? Конечно, нет. Это мой кабинет. Кругом люди. А что если твой отец узнает, что ты была здесь? - спросил Джефри.

- Но как он узнает? Я не встретила никого, кроме твоего секретаря, а она понятия не имеет, кто я такая.

Барбара уселась, положив ногу на ногу, открыв их больше, чем этого хотелось Джефри.

- Я должна ей сказать, что я твоя теща? - спросила она ехидно.

- Это не смешно, Барбара. Твой приход - очень безрассудный.

- Я устала тебя ждать, Джефри. Это все тянется дольше, чем ты обещал. Мой отец все еще жив, а ты до сих пор женат на Бретт. Ты мне очень нужен, Джефри. Если ты разведешься, ты сможешь отнять половину ее денег? Мои мужья всегда пытались так сделать, и притом ты же юрист. Мы бы смогли жить на них.

- Я же тебе говорил раньше, что этого нам не хватит. Тебе потребуется намного больше. Но мы не должны здесь говорить об этом. Тебе надо уйти... Прямо сейчас!

- Ты не смеешь меня бросать. Ты не осмелишься. Как ты можешь любить свою жену, зная, что спишь с ее матерью? - спросила она.

Он должен был освободиться от нее. Ее настырность страшно раздражала. Барбара больше не была просто темным пятном в его жизни, она стала красным флагом, и ему захотелось обвинить ее в этом.

Стараясь сдержать свою ярость, он сказал как можно спокойнее:

- Завтра я зайду к тебе, и мы поговорим.

- Не расстраивай меня, Джефри, - сказала она и выплыла из комнаты.

Его сердце бешено колотилось, глаза застилала ненависть. Медленно, словно марионетка, он подошел к бару, взял хрустальный бокал и сжал его так, что он хрустнул в руке. Возбужденный видом крови, закапавшей на ковер, Джефри продолжал смотреть в бездну собственной преисподней.

Глава 33

Разговоры о неудачах Бретт Ларсен, постоянно преследующих ее, обошли всю индустрию моды. Она стала известна как человек, которому фатально не везет. В этой сфере, где время каждого расписано по часам и оплачивается по курсу, который мог здорово превышать курс национальных валют, такая репутация была равнозначна смертному приговору. В результате Бретт практически осталась без работы. Она предоставила Терезе оплаченный отпуск на все лето и уговорила ее попутешествовать по Америке. Тереза возражала, но Бретт настояла на своем.