Страсти и скорби Жозефины Богарне

— Я хочу, чтобы ты убрала это в надежное место, — сказала я Гортензии. Она наклонилась, чтобы взять письма. — Нет, еще рано, — задержала я ее руку. Пока что я не готова была с ними расстаться.

— А это, — сказала я, указывая на старые газеты, — сожги… когда придет время.

Гортензия была озадачена.

— Я ведь могу доверять тебе?

Она слегка кивнула и насторожилась.

— И еще одно: ты не должна читать их.

— Мам, зачем все это?

— Просто обещай.

Она шумно выдохнула.

— Да, мама.

Без даты

Не могу говорить, но в состоянии писать. Мое горло! Дети такие милые. Вижу по глазам, что они огорчены моей болезнью и боятся за меня. Я так их люблю! К счастью, они не одиноки.

О, Бонапарт, если б только…

ПОСТСКРИПТУМ