Страсти по Фоме - книга 2

— Мари, мы вас утомили! — сокрушался он после ухода мэтра; новый заказ появился мгновенно, заменили и старый. — О! Вот это да, это экс оу! — удовлетворенно сказал он. — Сейчас будем веселиться! И праздновать ваш загар! Фома, гляди веселее с дамой! Да не пей ты сразу, смакуй!.. Ты знаешь, что я тебя выписываю?

— Знаю.

— Конечно, знаешь! Серьезный молодой человек. Женится, — поделился Ефим с Марией. — Редко кому так везет, из одного сумасшедшего дома в другой!

— Женится? — подняла бровь Мария, и с дымным прищуром посмотрела на Фому: «н-да?».

Ему стало не по себе, от этого взгляда, он открыл рот, но… ощутил странную немоту внутри.

— Да-да! — подтвердил Ефим, возвращая его нижнюю челюсть на место. — Представляете? Не сегодня завтра! Приходите. Такая любовь — в клочья!.. Закрой рот, говорю.

— И кто же эта счастливица? — поинтересовалась Мария.

Фома хмыкнул и посмотрел на Ефима. Стало всё равно. Рулил опять Ефим. А он, от двух больших глотков коньяка, уплывал все дальше от этого берега.

— Счастливица? — переспросил Ефим. — Эта счастливица — моя жена.

— Вы шутите, Вера? — невольно хохотнула Мария. — Я иногда действительно вас не понимаю, Ефим. Вы серьезно? Зачем это вам? Вам это нравится?

Ефим близко наклонился к ней.

— А вам?

— Не понимаю.

— Моя — жена, ваш э-э… — промурлыкал Ефим, нагромождая невыносимую паузу.

Мария ошеломленно посмотрела на него. Потом на Фому, который в тихом блаженном трансе тоже клонился к ней. Ему казалось, вот-вот…

Пощечина, коей она его наградила, вернула его в обычное с нею состояние немоты и недоумения.

— Ты притворяешься, негодяй, что ничего не помнишь?!

— Мари, я не думал, что это тайна!.. — Ефим пожал плечами.

— Сумасшествие нагоняешь со мной, а с кем-то рта не закрываешь? Тебе так удобно? Трус!

Мария резко отодвинулась от стола.

— Что — удобно?.. — Фома медленно тер щеку, ничего не понимая. Коньяк шумел в голове и он не знал, за что получил по физиономии. Жизнь казалась ему, по меньшей мере, оглушительной.

— Мне кажется, это последний способ вправить ему мозги… — Наклонился Ефим к Марии.

— О, какие духи! — восхитился он. — Не устаю преклоняться! В жизни не встречал подобного запаха! Что это?

— Ничего!

— А-а… Nothingmore! Буду знать!.. Нет, я правда… мне кажется это последнее средство, — серьезно сказал он.

— Ты как себя чувствуешь? — обернулся он к Фоме, потрепал его по плечу.

Состояние Фомы его удовлетворило: тот был молчалив во все глаза.

— Вот видите, вдруг как замолчит… вроде сказать что-то хочет, а ничего не добьешься. Одна надежда — Вера! — поделился Ефим с Марией, вставая из-за столика и явно предупреждя ее уход.

— Как говорится, холостому помогай Боже, а женатому хозяйка поможет… и любовь! Как он с ней разговаривает, просто соловей! Где-то здесь должна бродить, по магазинам… договорились встретиться. Кстати, я ее тоже не узнаю…

— Веру?.. — Мария достала сигарету из пачки, не замечая, что уже достала одну. — Нет, вы что серьезно?

— В том-то и дело!

— И вам… все равно?

— Мне? — удивился Ефим. — Мария, вы первый человек, который подумал обо мне в этой ситуации. Мне, конечно, тяжело, но что делать? Они друг без друга не могут, хоть на работу не приходи, полная гармония! Смотрят друг на друга, руки целуют, плачут…

Мария снова посмотрела на Фому, который тяжелел на глазах, наливаясь коньяком. Она истолковала его молчание по-своему.

— Ну что ж, поздравляю… будете жить втроем? — поинтересовалась она.

— Мария Александровна! Ну что мы полигамниты какие бусурманские? Разведемся! Она мне сказала, что он жить без нее не может, ну что ж я враг?

— Она?.. — Взлет бровей в сторону Фомы. — А ты?

Фомы все равно что не было.

— А что он? Ему все равно, что он семью разрушает!..

Ефим ушел. За Верой, как он объяснил. На террасе стало тихо, как после урагана. Мария не смотрела на него и от нее веяло таким холодом, что Фома хряпнул с размаху еще один бокал, последний, к которому Ефим чуть прикоснулся. И протрезвел, но как-то косо, не так — под очень неправильным углом. Потянуло упасть. Зазвенела голова. Или это улица?

А полдень уже действительно гремел и бульвар перед ними, так же как и сама терраса уже давно заполнялись детьми, звенели их голоса и телефоны их родителей. Он сказал что-то о большом мире и его возможностях, но опять невпопад.

— Я прошу тебя, уйди! — сказала она.

Фома шумно, носом, вдохнул в себя воздух. Всё, понял он.

— А если я… — Он безумно блеснул глазами. — Если я вам покажу эти чудеса и фантазии, как вы говорите, вы мне скажете?

— Что я должна сказать?

Он забыл.

— Ну все равно!.. — Махнул он рукой. — Смотрите!

«Как это делает Доктор?» Фома взял нож, не замечая испуганных глаз вокруг, только ее — неумолимые, и медленно провел им сверху вниз, наискосок. В такой траектории режут картонные декорации или рубят шашкой. В голове отчаянно запульсировало. Скорее! Он сделал еще два надреза, поперек, и «картон» стал заворачиваться в рулон, обнаруживая совершенно новый вид.