Страсти революции. Эмоциональная стихия 1917 года

Ночь с 24 на 25 октября Керенский провел в штабе Петроградского военного округа в безрезультатных телефонных переговорах с верными воинскими частями, затем принял решение лично выехать навстречу войскам Северного фронта, вызванным на защиту Петрограда и находившимся, как ему ошибочно думалось, в пути. На глазах у многочисленных толп он отправился с Дворцовой площади в сторону Гатчины в собственном автомобиле, сопровождаемый машиной американского посольства. Этот вояж был безнадежным. Тем не менее появились слухи, что «высланные навстречу кронштадтцы, измайловцы и моряки беспрекословно сдали оружие и присоединились к войскам, верным правительству».

Положение части министров, заседавших в Зимнем дворце, было не лучше. 25 октября П. А. Пальчинский (инженер по специальности, почти два месяца занимавший должность помощника по гражданской части военного генерал-губернатора Петрограда) стал начальником обороны Зимнего дворца. Он констатировал «беспомощность» и «безнадежность настроений» у военных руководителей, отсутствие планов обороны, общий «кавардак», «растерянность и вялость офицеров и отсутствие настроения у юнкеров». Возможностей исправить положение не просматривалось.

Между тем восстание развивалось медленно. Стараясь по-своему подтолкнуть события, Ленин отправился с конспиративной квартиры в Смольный. Он потребовал от представителей ВРК скорейшего захвата телеграфа, телефона, мостов и вокзалов. Призывы носили скорее характер вождистской риторики: к Зимнему дворцу уже стягивались войска. Сыграло свою роль и то, что многочисленные солдатские казармы были расположены к Зимнему намного ближе, чем преданные правительству военные училища. Наконец в 10 часов утра 25 октября ВРК выпустил знаменитое обращение «К гражданам России». В нем утверждалось, что «Временное правительство низложено», а государственная власть «перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона». Мнения самих рабочих и солдат никто не спрашивал, однако все почему-то уверовали, что захват власти идет именно от лица съезда Советов. Людям казалось, что стихийные события разворачивались по понятному им сценарию.

Противники большевиков были словно загипнотизированы происходящим. Командующий Петроградским военным округом Г. П. Полковников через четверть часа после появления обращения ВРК сообщал командующему Северным фронтом В. А. Черемисову, что «положение в столице угрожающее», однако «уличных выступлений, беспорядков нет, но идет планомерный захват учреждений, вокзалов, аресты». При этом «юнкера сдают караулы без сопротивления, казаки, несмотря на ряд приказаний, до сих пор из казарм не выступили». Примерно в то же время генерал для поручений при Керенском Б. А. Левицкий докладывал, что «части, находящиеся в Зимнем дворце, только формально охраняют его». Похоже, со стороны было виднее. Так, Б. В. Никольский 25 октября 1917 года записывал: «Завтра у нас будет новое правительство, причем переворот совершается еще спокойнее и легче, нежели в феврале. Петроградский гарнизон снимает Временное правительство как горничная тряпкою пыльную паутину…»

Кто же осуществил переворот? Некоторые идейные анархисты оценивали произошедшее довольно реалистично:

Октябрь наступил сам собою – как бы в порядке вещей. Никто не был удивлен, ибо еще за месяц до того фундамент старого строя был разложен… Старый мир рушился. Новый мир смело выглядывал отовсюду и со смеющимся лицом смотрел навстречу восходящему солнцу новой жизни.

На деле все было сложнее. Лидеры большевиков имели смутное представление о происходящем восстании; большинство «революционных» солдат предпочитало нейтралитет; толпы, окружавшие дворец, если и стремились проникнуть внутрь, то скорее из любопытства. Лишь некоторым матросам казалось, что все было хорошо организовано. В хаотичное время организованность – понятие относительное.

Активное участие в свержении и добивании старой власти приняли анархисты, причем это происходило вопреки тому, что некоторые их идеологи накануне переворота высказывались против грядущей диктатуры большевиков. Анархисты были среди бойцов и руководителей рабочей Красной гвардии и в числе руководителей, комиссаров матросских отрядов. Они входили в ВРК Орла, Одессы, Тулы, Смоленска, Бежицы, Екатеринодара, Екатеринослава, Черемхова, Гурьевского завода (Кузбасс) и других городов. При поддержке анархистов произошло установление власти Советов в провинции.