Стратегическая авиация России. 1914-2008 гг.

Надо сказать, что вокруг аэродрома обычного в привычном понимании, ровного пространства не было — куда ни кинь взгляд, кругом подернутые мхом и низкорослым лесом гранитные сопки и бесконечные валуны. Проблема размещения среди этого первозданного хаоса железобетонной полосы размером 3500 на 80 м строителями аэродрома была решена путем взрыва вершин двух соседних сопок. Но, знать, на такую титаническую работу не хватило никакого пороху, полоса напоминала огромное бетонное коромысло, прогиб между ее серединой и концами составлял целых двенадцать метров. Поэтому на посадке на выдерживании иногда вместо приближения бетонка вдруг начинала из-под самолета удаляться и экипажу требовалась немалая сноровка, чтобы не совершить грубого приземления. Но это мелочи, так, к слову. Главная опасность заключалась в том, что вокруг этой ВПП не существовало ни концевых, ни боковых полос безопасности. Все было усеяно огромными валунами и обломками скального грунта самых различных форм и размеров, зимой покрытых снегом и почти неразличимых. Уклонение в таких условиях на разбеге или пробеге в сторону означало безусловную, как минимум тяжелую аварию, а скорее всего, катастрофу.

Своеобразен и в то же время весьма разнообразен был круг задач, которые в отличие от других летных частей Дальней авиации не в плановом, а, как правило, в хронически авральном порядке ставились нашей эскадрилье подчас напрямую Генеральным штабом Вооруженных сил СССР. Поэтому служба наша была непростой, напряженной и довольно суровой. Летали много, рискованно, далеко, над бескрайними, безлюдными океанскими и ледяными просторами, в условиях вечно капризной, непредсказуемой и неустойчивой погоды Арктики.

Больше всего вылетов было связано с выполнением воздушной и радиотехнической разведки — ходили «за угол», вдоль Норвегии, где было немало американских авиационных и военно-морских баз вблизи Великобритании. А когда в 1960 году освоили крыльевую заправку топливом в воздухе, то стали ходить к берегам Гренландии, к тем самым пяти американским авиабазам и на исландско-фарерский рубеж.

Полет до Гренландии и обратно занимал около десяти часов. Так и стоит у меня перед глазами вырастающая из забитого льдами океана сказочная, сверкающая на солнце голубая-голубая гористая страна; голубая от ледяного покрова, от множества ледников, низвергающихся со скал прямо в океан. Подняв огромный столб брызг, айсберги и огромные льдины вызывали волны, они медленно кругами расходились от места падения в разные стороны. Полеты выполнялись без нарушения границ территориальных вод. Но отношения СССР с Америкой были неровными, часто обострялись, и когда нарушалось наше воздушное пространство, то нарушители сбивались. Так было, например, в Закавказье, где наши летчики сбивали нарушителей. Или когда 1 июля 1960 года над Баренцевым морем капитаном Поляковым был сбит разведчик RB-47Н. После таких инцидентов нас от греха подальше придерживали от полетов и месяца на два дальние рейсы прекращались.

Самолетовождение ввиду близости географического и геомагнитного полюсов Земли осуществлялось только по условным курсам, с использованием условного меридиана, широко использовалась и астронавигация. Штурманы наши пуще глаза берегли съемные астрокомпасы и перед вылетом носили их, как малых кутят, за пазухой своих меховых курток, чтобы не запотела и не подвела бы оптика за облаками в нужный момент.

Немало проблем, особенно в период полярных ночей с их интенсивными северными сияниями, доставляла плохая, а нередко и полная непроходимость радиоволн, что крайне затрудняло экипажам поддержание дальней радиосвязи с землей. А вот загадочную зрелищность этих сияний среди круглосуточной полярной тьмы, эту игру волн и лучей холодного света по всему небосклону, наблюдаемых при полетах над Ледовитым океаном, описать и передать трудно. Вспоминаю, как я на одном из первых вылетов попал впросак: насмотревшись на сияние в небе, я обратил внимание, что и на земле под нами шарят яркие продольные лучи света, точь-в-точь как от мощных посадочных прожекторов на аэродроме. Но мы же над вечными льдами севернее Земли Франца-Иосифа, откуда тут аэродромы? Не удержался, спросил:

— Штурман, что это за прожекторы под нами?

— Слава, это не прожекторы, это так льды отражают сияние, — засмеявшись, ответствовал штурман Леша Федоровский.

По многопрофильности выполняемых эскадрильей задач было похоже, что наше командование заинтересовано в более глубоком изучении воздушного пространства Арктики и накоплении данных обо всех особенностях условий полета на этом оперативно-стратегическом направлении на случай ведения боевых действий крупными силами Дальней авиации, в том числе с применением ядерного оружия.