Кроме того, когда высвободится творческая энергия противника, контрмеры могут принять форму новой тактики, новых оперативных методов, командных структур или даже новых стратегий, успешное предвидение которых вообще не является предметом научной или инженерной экспертизы. Именно так обстояло дело в ходе воздушной радиоэлектронной борьбы Второй мировой войны, когда ответом немцев на существенные британские нововведения, ослепившие немецкую ПВО летом 1943 года, стала совершенно новая комбинация прожекторной сигнализации и управления с земли посредством «радионаведения». В итоге сложился принципиально новый метод военно-воздушных операций, благодаря которому истребители вылетали на перехват не отдельных бомбардировщиков, а целых десятков самолетов единого бомбардировочного «потока». Этот метод, в значительной степени неуязвимый для постановки помех, оказался настолько эффективным, что немцам удалось существенно повысить потенциал своих истребителей и применять для ночных перехватов даже дневные истребители без радаров. Наряду с этим немцы исследовали все виды новой техники, включая методы инфракрасного обнаружения, для противодействия британским радарам, причем многие устройства не имели никакого отношения к области действия радаров. Неудивительно, что британские эксперты, такие, казалось бы, опытные в разработке как самих радаров, так и контрмер, основанных на принципе действия радара, и столь успешно предсказавшие немецкие радарные контрмеры, не смогли предугадать этот ответ немцев на успехи британцев летом 1943 года, – ведь данный ответ вовсе не полагался на принцип действия радара.
В этом случае, как часто бывает, боевая полезность отличается от эффективности, ибо последняя может включать в себя сопротивление лишь
Цели военных технологий куда менее расположены к сотрудничеству. А потому, едва на сцене появляется сколько-нибудь значительное нововведение, сразу предпринимаются усилия к тому, чтобы уклониться от его воздействия (отсюда тяга к не самым оптимальным, но более гибким решениям). Вот почему естественное стремление ученого к изящным решениям и инженерный поиск оптимальности часто терпят крах в парадоксальной области стратегии.
Глава 3
Эффективность и кульминационная точка успеха
Отметив очевидную вероятность появления контрмер на любое техническое новшество, а также несколько менее очевидную связь между успехом нововведения и возможностью его нейтрализации, мы можем перейти к гораздо менее явной связи между технической эффективностью новых видов оружия и их уязвимостью для контрмер любого вида.
В своем обычном определении, когда техническая эффективность толкуется как соотношение результата и затрат, она является величайшим достоинством всех материальных предприятий. В нестрогом смысле слова об эффективности рассуждают применительно к ценности таких институций, у которых может и не быть никакой измеримой результативности, однако с математической точностью этот критерий приложим только к машинам, включая сюда машины военные: начальные затраты на приобретение суммируются с текущими оперативными расходами, после чего сумма сопоставляется с полученным результатом.
Конечно, техническая эффективность не является единственным критерием, применимым для оценки, ведь соотношение текущих результатов с текущими затратами ничего не говорит о возможной длительности эксплуатации машин (об их надежности), а также не позволяет учесть расходы на ремонт, которые со временем становятся неизбежными. Впрочем, будучи производной от этих параметров, техническая эффективность оказывается важным критерием для выбора между различными типами грузовиков или механических устройств, винтовок или танков.