Стратегия. Логика войны и мира

То, что справедливо для противовоздушных ракет, верно и применительно к любой другой военной системе, которая должна работать в прямом взаимодействии с реагирующим врагом – а это касается большинства видов вооружения. В любом случае применение линейно-логических экономических принципов выльется в стандартизацию единственного типа ради значительной экономии в производстве, содержании и обучении персонала – примером здесь могут служить грузовики в хорошо управляемой коммерческой компании или станки на толковом инженерном предприятии.

Как грузовики, так и станки существуют в условиях конкуренции, а транспортная компания и инженерное предприятие сталкиваются с угрозой того, что их соперники сумеют сбить цены, предлагая более выгодные условия перевозок или производства. Но экономическое соревнование регулируется юридическими рамками: конкуренты не станут рушить мосты, по которым пролегает маршрут перевозок, чтобы опоры не выдержали стандартизованного веса грузовиков, и не будут сговариваться с поставщиками, убеждая тех отказаться от сырья, совместимого со специфическими допусками стандартизованных станков. Однако на войне, где таких юридических рамок нет, стандартизация с неизбежностью приводит к уязвимости любого оружия или устройства, вступающего в контакт с врагом, будь то истребитель или ракетная подлодка, радар дальнего обнаружения или полевая радиостанция.

Поэтому в области стратегии экономические принципы входят в конфликт с требованиями военной эффективности. При наличии вполне очевидного барьера затрат, который ограничивает разнообразие техники, имеется также барьер уязвимости перед постоянным стремлением к экономии за счет однородности. Можно даже высчитать «критерий равного маржинального риска», чтобы определить, какая степень неэкономичного разнообразия допустима при разработке оружия, но, быть может, достаточно признать, что обыденное экономическое здравомыслие не применимо в стратегии[43].

Да, вооруженные силы, как известно, раздроблены бюрократически, и само это обстоятельство способно уберечь их от опасных крайностей единообразия. Даже в отсутствие стратегической проницательности сухопутные войска, ВМС, ВВС, береговая охрана, военная полиция и прочие виды войск вечно пытаются подчеркивать свою особую идентичность, выбирая специфическое вооружение, форму и знаки отличия.

Увы, не существует аналогичной защиты от стремления к экономии за счет масштаба при согласовании размеров сложного оружия, особенно боевых кораблей. Крупные военные корабли сулят в сравнении с малыми столько выгод в закупке и использовании, сколько можно наблюдать в гражданском флоте, где немалая часть грузовой емкости в мире сосредоточилась менее чем в тысяче огромных танкеров, сухогрузов и контейнеровозов. С увеличением размеров численность экипажей не возрастает пропорционально – так, на колоссе-танкере водоизмещением 500 000 тонн может быть не больше моряков, чем на 3000-тонном грузовом судне; величина и стоимость оборудования, от трубных помп до главных двигателей, тоже не возрастают в пропорции, если возрастают вообще, когда речь идет о системах коммуникации и контрольном оборудовании. Вдобавок крупные корабли более устойчивы в бурных морях и обладают важным гидродинамическим преимуществом, когда идут на крейсерской скорости.

Впрочем, все эти преимущества достигаются ценой соответствующей концентрации ценности, против которой враг может сосредоточить свои усилия. Приди новая волна нападений на грузовое судоходство в духе двух мировых войн, станет ясно, что появление супертанкеров дает нападающей стороне даже больше преимуществ, чем переход от дизельно-электрических подводных лодок, способных к погружению лишь для медленных и кратковременных переходов, к нынешним автономным ядерным подлодкам, которые могут оставаться под водой неделями и даже месяцами. Для торговых флотов, которым нужно выживать в мирной конкуренции на рынке судоходства, неограниченное стремление к масштабной экономии очень важно. Но, встречаясь с аналогичной концентрацией ценности в боевых кораблях и вспомогательных судах, в несколько раз превышающих размерами своих предшественников времен Второй мировой войны, а также на крупных авиабазах и ремонтных складах в местах, расположенных совсем близко к территории врага[44], мы видим, что парадоксальная логика стратегии замещается экономическими приоритетами, пригодными только в мирное время.

По наклонной: от успеха к поражению

Если не считать упомянутых мимоходом эффектов «взаимовлияния» в разработке вооружений, а также «виртуального истощения», судьба другой – реагирующей – стороны динамического взаимодействия до сих пор не рассматривалась. Но, конечно, совпадение противоположностей, ведущее от успеха к поражению и от поражения к успеху, затрагивает обе стороны совершенно одинаково, будь то наиболее масштабные действия в периоды войны и мира или техническое столкновение новых вооружений и контрмер против них.