Стратегия. Логика войны и мира

Границы технического уровня стратегии отнюдь не произвольны. В их пределах различные виды оружия и их взаимодействие видны четко, но лишь как фрагмент куда более обширной реальности, ибо все прочие материальные и неосязаемые факторы, влияющие на ход сражения, остаются неопределенными. Сам по себе технический уровень достаточен только для ученых и инженеров, занятых разработкой новых видов вооружения. Для работы им нужно знать лишь то, какие виды дополнительной эффективности наиболее желательны; им вовсе ни к чему, и они не вправе решать, какого запаса эффективности требуется достичь при конкретных затратах и /или обеспечении иных военных приоритетов.

Военные и технические специалисты

Ученые и инженеры нечасто осведомлены в подробностях с тактическим содержанием требований, предъявляемых военными к новым типам вооружений. Вдобавок их готовность считаться с этими требованиями, как правило, обыкновенно сугубо формальна: они очень хорошо знают, что требования военных изменяются в зависимости от новых тактических доктрин, от каждой новой «стратегии», тогда как оружие, которое они разрабатывают, будет применяться в течение многих лет – тридцати и более, если речь идет о боевых самолетах, и даже еще дольше, применительно к танкам и артиллерии. Кроме того, ученые и инженеры не слишком считаются с требованиями, выдвигаемыми военным командованием, которое, по их мнению, не подозревает о полном объеме доступных технологических возможностей. Нередко они полагают, что офицеры озабочены вчерашними «новейшими» технологиями, которые для ученых и инженеров никак не являются новейшими. Неуклонно растущий уровень технического образования военных (этот процесс начался в XVIII столетии) нисколько не помогает преодолеть этот разрыв, потому что стороны данного взаимодействия привержены разным ценностям: для ученых и инженеров важна наука, а для военных – командные структуры и иерархия.

Цели сторон тоже существенно разнятся. Для военных бюрократов наивысшее качество, которого можно достичь в отдельно взятом виде оружия, обычно приносится в жертву возможности закупить это оружие в некотором количестве: ведь уменьшить численность вооруженных сил значит подорвать основу военной иерархии. Для ученых и инженеров количественные показатели сами по себе лишены ценности: высшее качество – единственная цель их амбиций, поэтому они всегда стремятся разрабатывать самые совершенные, самые многоцелевые виды оружия, максимально эффективные во всех возможных направлениях их применения.

До Первой мировой войны таковыми были самые большие и лучше всего защищенные боевые корабли, а также дальнобойные орудия на железнодорожных платформах, будоражившие воображение инженеров. Эго вполне устраивало флотских командиров, поскольку военно-морская доктрина того времени предполагала подготовку к генеральному сражению за глобальное превосходство на море с участием сильнейших кораблей, даже если тех немного, – ибо всего один линкор способен потопить сколько угодно крейсеров. А вот громадные орудия на железнодорожных платформах совсем не вписывались в тогдашнюю артиллерийскую доктрину, которая предполагала мобильность, но их все равно разрабатывали, не считаясь с ценой.

До Второй мировой и в ходе войны пути технологического прогресса разветвлялись и множились, что привело к самым разнообразным новшествам, одни из которых обладали непосредственной военной ценностью (например, радар, а также атомная бомба), тогда как другие имели отрицательную ценность (самый известный пример – немецкие ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2, на разработку которых затратили немалые средства, хотя они не послужили никакой реальной цели). Многие прочие новшества, скажем, реактивные беспилотные ракеты-самолеты ФАУ-3 или стотонный супертанк «Маус», поглощали скудные ресурсы Германии, но не успели достичь производственной стадии.

В настоящее время инженерные амбиции сосредотачиваются на оружии направленной энергии, будь то бортовые лазеры, достаточно мощные для того, чтобы прожигать насквозь корпуса и уничтожить ракетоносители далеко внизу, или истребители, способные летать на сверхзвуковой скорости (нынешние так называемые сверхзвуковые истребители очень быстро расходуют топливо, переходя на форсаже барьер скорости звука), или самолеты типа «Стелс», которые почти невидимы для обычных радаров, а инфракрасное излучение и звуковые волны от которых сведены к минимуму, или, в более широких масштабах, «революционные» системы «обнаружения и уничтожения», наиболее сложной задачей которых является обработка данных от сенсоров и создание моментальной цельной картины всех многообразных и важных целей, уже распределенных по приоритету, благодаря чему атака на них требует лишь передачи координат расчетам крылатых ракет, бомбардировщикам или артиллерийским батареям.