Стратегия Московской Руси. Как политическая культура XIII–XV веков повлияла на будущее России

Континентальные страны, вроде большинства наших европейских соседей, воспринимают такую категорию, как баланс сил, наиболее серьезно – от него зависит их существование на ограниченном пространстве, где физические расстояния между основными центрами разных государств всегда были крайне незначительными. Именно поэтому континентальная Европа становится очагом возникновения такого явления, как международный порядок, т. е. основанный на балансе сил комплекс правил, определяющих отношения между государствами в мирное время. Для России эта категория традиционно является менее важной, поскольку наши пространства исторически позволяли менее требовательно относиться к предсказуемости поведения соседей. Другими словами, европейская теснота одновременно провоцирует агрессивность в отношении соседей и создает условия для более активной дипломатической коммуникации.

Для Китая одинаково угрожающими являются степные просторы Евразии и морские пространства Тихого океана, и его безопасность требует постоянно с настороженностью относиться к любым серьезным изменениям на огромной части поверхности Земли. Индия имеет одновременно идеальное и ужасающее геополитическое положение: она полностью отгорожена от остальной Евразии Гималаями, горными хребтами Среднего Востока и непроходимыми джунглями Юго-Восточной Азии. Это делает ее сравнительно автономной в своем развитии и мало нуждающейся в том, чтобы развивать с другими государствами иные связи, нежели торговые. При этом географическое положение Индии всегда препятствовало развитию у ее государственности стремления к территориальной экспансии. Да и в целом, огромные пространства, разделяющие основные цивилизационные центры Азии, никогда не способствовали возникновению и развитию там такого феномена, как постоянные союзнические отношения, – дистанция настолько велика, что пока союзник будет собираться на помощь, вы уже потерпите военное поражение. Огромные азиатские пространства – это не античная Греция, где расстояние от одного полиса до другого составляло один-два дня пути.

Морские державы должны постоянно заботиться о контроле над торговыми путями и создают могучие военно-морские силы, континентальные думают о своем ближайшем окружении и уделяют основное внимание сухопутным силам и четкому определению границ. Положение Китая создает основания для постоянных страхов быть отрезанным от морской торговли, получения ресурсов и доступа на зарубежные рынки. Только в последние десятилетия у Китая появилась сравнительная уверенность в том, что дружественные отношения с Россией являются гарантией против такой изоляции со стороны морских просторов. США такого беспокойства не испытывают, поскольку отделены от остальных крупных держав океанами, к которым невозможно заблокировать доступ. Германия зависит от контроля над своими соседями и влияния на их развитие, поэтому она после Второй мировой войны была «чемпионом» сотрудничества со своими европейскими партнерами. Франция пытается одновременно контролировать Германию и вести дела на море, где и сейчас сталкивается с более искушенными здесь англосаксами. Индия полагается на освоение «своего» океана, ревниво относясь к проникновению в него других крупных держав. Турция зажата между Востоком и Западом, поэтому должна постоянно маневрировать, находясь в перманентном ужасе по поводу того, что арабский мир и Европа уничтожат ее под своим встречным давлением.

Ландшафт формирует возможности хозяйственной деятельности, оценку угроз, восприятие пространства в контексте выживания социальной общности, способность или неспособность народа контролировать свои устремления, понимание наличия естественных границ или отсутствие таковых. Оценивая структуру расселения русской народности на первоначальном этапе, основоположник нашей геополитики М. К. Любавский пишет: «Русское население как по роду своих занятий (земледелие, охота, бортничество и рыбная ловля), так и по требованиям безопасности должно было придерживаться приречных лесов. Благодаря этому русские селения в этих областях размещались известными группами»[119]. Взаимодействие с определенным ландшафтом определяет базовые черты отношений государства к географическому измерению его развития: указывает, что представляет собой угрозу, а что является возможностью для развития.