Стратегия Византийской империи

Мне хорошо известно, что война – это зло, притом худшее из всех зол.

Но, поскольку наши враги рассматривают пролитие нашей крови как одну из своих главных обязанностей и высшую добродетель, а также потому, что каждый должен встать за свою страну и за свой народ словом, письмом и делом, мы решили написать о стратегии[425].

То, что следует дальше, отчасти представляет собою теоретические выкладки, отчасти – дань старине (конечно же, упоминается и македонская фаланга, которую всегда поминали греческие писатели, всё ещё не примирившиеся с римским господством), отчасти же – соображения гораздо более практические, реалистические и, несомненно, полезные для византийских командиров в дальнейшем. Разделы «о надлежащей охране», о страже и сторожевых постах, о применении сигнальных огней и о фортах относятся к первой категории: они благоразумны, но неоригинальны и слишком общи для того, чтобы быть действительно поучительными. Ещё три раздела, об изучении местности с целью определить, пригодна ли она для города, о выборе места для него и о его постройке, применимы исключительно к пограничному городу, построенному из стратегических соображений; соответственно этому раздел о подготовке к сопротивлению подкопам и осадным машинам длиннее, с гораздо большим количеством технических деталей. В числе прочего автор даёт особые указания о том, как обнаружить попытки подкопа под стены и как противостоять им, включая эффективные и хитроумные способы контрподкопов.

Строительство укреплённых городов действительно могло быть для римлян и византийцев орудием на стратегическом уровне театра военных действий, хотя применялось оно по необходимости редко, учитывая его стоимость. Самый знаменитый пример – Дара, или Анастасиополь (ныне Огуз в юго-восточной Турции), построенная в 505–507 гг. при Анастасии I (491–518 гг.) как город-крепость, несомненно, для того чтобы укрепить контроль империи над этим сектором границы с Сасанидской империей, которому часто грозил враг[426]. Её местоположение столь же показательно: шестьдесят римских миль (три дня пути для снаряжённого войска) к югу от более крупного и чаще переходившего из рук в руки города-крепости Амиды, сданного Сасанидам в 359 г., отвоёванного в 363 г., снова сданного Сасанидам в 502 г., отвоёванного в 504 г., снова утраченного в 602 г. и возвращённого в 628 г. и сданного арабам-мусульманам в 640 г.; и в пятнадцати римских милях к западу от Нисибина (Нусайбин в современной Турции), который оставался неприступным оплотом империи до тех пор, пока не был сдан Сасанидам по условиям мирного договора от 363 г. Как запоздалая замена Нисибина, Дара, конечно, подвергалась нападениям, оказавшись под контролем Сасанидов с 573 по 591 г., и ещё раз – с 604 по 628 г., в ходе последней, самой долгой из персидских войн.

В современном событиям рассказе о строительстве города, принадлежащем Марцеллину Комиту, прослеживаются ясные параллели к указаниям, изложенным в разделах 10–12 «Анонимного трактата»:

Анастасий… отправил умелых рабочих и приказал начать строительство. Он поставил Каллиопия… во главе работ. Тот с удивительной проницательностью… наметил мотыгой борозду, указывающую, где будет расположен фундамент на холме, переходящем в равнину; и со всех сторон окружил её до самых границ, воздвигнув очень прочные каменные стены. Он также заключил в искусственное русло речку Кордисс… которая петляет, журча, а возле пятого мильного камня разделяет… новый город, впадая в укрытый вход [под стенами] с обоих концов… так называемая Геркулесова башня, большая городская наблюдательная вышка, была построена на более высоком участке и соединена со стенами. Она смотрела вперёд [в сторону] Нисибина [через Сасанидскую границу] к востоку и назад – в сторону Амиды, к северу[427].