Стратегия Второй мировой. Восточный фронт

Результат деятельности партизан

Партизаны широко применяли метод рейдирования по тылам противника. В общей сложности они по заданию ЦШПД совершили более 40 рейдов, которые вполне можно назвать военными походами.

По мнению специалистов, гитлеровское командование использовало для борьбы с партизанами помимо охранных частей и полицейских сил около 10 % состава сухопутных войск, воевавших на советско-германском фронте.

В 1943 году в тылу врага воевало около 200 тысяч партизан. Захватчики держали в ноябре того года на советско-германском фронте 4183 тысяч солдат и офицеров. Значит, против советских партизан в 1943 году постоянно воевали от 420 до 500 тысяч солдат и офицеров регулярной армии, лучшей в Западной Европе. А если к этому приплюсовать охранников и полицейских, то цифра может увеличиться чуть ли не в полтора, а то и два раза и составить что-то около 600–900 тысяч человек.

РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ПАРТИЗАНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

Очень важную роль в успехах партизанского движения сыграла Русская православная церковь и «Божиею милостию патриарший местоблюститель, смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский». Партизанские отряды действовали в основном в глубинке, вдали от областных и районных центров, в непосредственной близости от деревень, хуторов, сел, небольших городов, где, несмотря на атеизацию населения, оставалось много православных верующих. Они свято берегли духовные святыни, они не могли смириться с жесткой и даже жестокой политикой большевиков по отношению к православной вере, к Русской православной церкви. И теперь, когда фашисты оккупировали их малую родину, от архипастырей РПЦ зависело очень многое. Ниже мы приводим два документа, которые точно и красноречиво говорят об отношении православной церкви ко многим злободневным в военную годину проблемам государства в целом, общества, верующих и всех советских граждан.

Подвиги

КАК НАЧИНАЛ ВОЕВАТЬ ВЕРШИГОРА

Петр Петрович Вершигора (1905–1963) служил в Красной армии в 1925–1927 годах, забыл о военной службе, занялся творчеством, в 1938 году закончил ВГИК, работал в Киевской киностудии режиссером. И вдруг – война, и все творческие планы – в корзину. Надо воевать.

Надо-то надо, да воевать он совсем не умел.

25 июня 1941 года его послали на крышу киностудии, где поставили телефон, и он внимательно следил за небом. В 9 часов утра появились немецкие самолеты. Они летели прямо на киностудию, на Петра Вершигору. Ониспугался, но сдержал в себе страх и позвонил по телефону: «Самолеты летят!» Он знал, что за киностудией, точно по курсу немецких бомбардировщиков, находится большой авиационный завод. Туда летели стервятники. Но когда они поравнялись с крышей киностудии, то есть с Петром Вершигорой, будущим генерал-майором, Героем Советского Союза, знаменитым партизанским командиром в соединениях Ковпака и великолепным организатором разведывательной работы, прекрасным разведчиком-аналитиком, будущий герой совсем перепугался. Он доложил «на командный пункт какие-то слова, вроде: погибаю, мол, но не сдаюсь, – и упал лицом вниз, ожидая смерти».

Человек, увидевший эту картину, сказал бы: «Никакой ты не командир! Даже не знаешь, что сброшенные над тобой снаряды упадут далеко от тебя! Не пойду в твою команду». И никто бы не пошел к «командиру».

Этот случай произошел 25 июня 1941 года.

Вскоре Вершигора оказался в Полтаве, где формировалась дивизия приписных. В конце июля состав с наспех сформированной дивизией подошел к станции Леплява, что на Левобережье Днепра. Командир полка узнал, что Петр Вершигора окончил ВГИК и киноакадемию, и назначил его почему-то интендантом полка. В книге «Люди с чистой совестью», написанной в 1946 году, прославленный командир-партизан с чувством юмора описывает, как он делил 688 селедок на 985 бойцов. Не разделил. «Никакой ты не интендант!»

Два дня служил на этой должности Вершигора. На третий день командир полка назначил его помощником командира взвода. А вскоре личный состав дивизии принимал присягу. Петр Вершигора так разволновался, что зачем-то на виду у подчиненных «механически взял под козырек, забыв, что в левой руке у меня винтовка и козырять в таком положении не полагается».

– Товарищ помкомвзвода! – с укоризной вздохнул политрук.

Мол, никакой ты не помкомвзвода, хотя и с высшим образованием. «В первые дни мне часто приходилось краснеть из-за всех этих штатских промахов».

А могло ли быть иначе со штатским человеком, оказавшимся в армии?

2 августа взвод занял оборону на окраине села Степановцы, бойцы выкопали окопчики, а немцы будто ждали этого часа: начался мощный артобстрел, первый в жизни Вершигоры, и потому – особенный. Помкомвзвода не выдержал адова спектакля и непроизвольно пополз к деревне. Зачем – непонятно. То был страх, безотчетный страх.

– А я на вас надеялся, – услышал испугавшийся Вершигора голос политрука из глубокого узкого окопа. – Вы же сознательный человек.