Страж Монолита 2. Фантастический роман

– А контролера, что тебя встретил, помнишь? Вот он и есть Тень – Великий контролер. Не из тех, что, аки скотина бессловесная, по Зоне ходят и лишь малой толикой понимают, для чего они созданы, которых убивают нещадно, но воскресают они, не сознав, что не суждено умереть им, покуда Монолит стоит. Но из тех контролеров он, что вспомнили, что созданы для защиты его, от посягательств умов нечистых да скверны людской, – голос Лесника задрожал, подобно колоколу в небольшом деревянном помещении избы, в глазах мелькнул неестественный зеленый огонь. – И выйдет он на бой, и пожнет скверну людскую он скверной людской! И узрят люди образ свой, тлен и немощь, жажду и голод, покуда не смирятся, что нет у них исхода от тени своей, покуда не сменят они образ свой и страх на любовь, – глаза Лесника горели зеленым огнем, в которых уже не было отражения человека, сидевшего перед ним минуту назад.

Егор, открыв рот, смотрел на преображение деда. Мелькнувшая было растерянность улетучилась, вместо нее появлялось новое, совершенно другого масштаба понимание Лесника. Перед ним в ватных штанах, заправленных в кирзовые сапоги, в тельняшке, растрепав седую бороду, сидел Хранитель Рыжего Леса, сам голос Зоны. Это было настолько необыкновенно для Егора, что он захотел дотронуться до деда, чтобы, может быть, получить частичку этой манящей и завораживающей силы.

Постепенно пылающий зелеными вихрями огонь в его глазах вместе с повисшим эхом в голове сталкера голосом угас. Лесник так же быстро, как вышел из своего обычного состояния, так же быстро и вернулся в него.

– Ага, – как ни в чем не бывало, наморщив лоб и почесав бороду, продолжил дед, – значит, я из леса выдвину первым супротив пехоты их, значит, чтобы огневые точки открыть и подход придержать, да и выяснить, кто на что у них горазд. Придется кабанчиков погнать всех на убой.

Лесник нахмурился – нелегко ему давалось такое расточительство, не по-хозяйски.

– А как кабанчики кончатся, да немного определимся, так и выступим все сразу: я из лесу, ты с левого краю, с юга то бишь, Тень – с правого, а Пенка – с тылу. Она девка шустрая, вот с ней кровососы пойдут.

– Как – Пенка? – обомлел Егор.

До него вдруг дошло, что хрупкая с виду… девушка будет метаться среди разрывов снарядов, крупнокалиберных пулеметов и вертолетного огня. Среди этого грохочущего ада, рассекаемого раскаленными осколками, пулями.

– Не бойся раньше времени, она уже не боец почти. Схоронится и будет оттуда командовать. Вот, значит, охотников сотни две наберем – это все против пехоты. Вот как только пехоту проредим, так техникой заняться придется. Тут уже топтыги пойдут, это моя забота, голов пятьдесят-семьдесят должно набраться. Танк-то перевернуть сил-то у них, скажем, и не хватит, а вот обвес пообрывать да дуло перегнуть – это за милую душу.

– А что с вертолетами-то делать, Лесник? – озадаченно спросил Бобр.

– Вертолетами Тень займется, у него свое войско есть, подземное, да и пострелять в его рядах найдется кому. Пси-защита у танков слишком сильная. Оглушить экипаж, может, и получится, а вот под контроль взять – вряд ли. Зато вертолеты доступны, вот он ими и займется, конечно, там тоже кое-какие приборы имеются, но вертолет не танк: и управлять сложнее, и оборудование все, какое нужно, не увезешь, сам понимаешь. Хех, – крякнул старик. – Зря они это дело затеяли, сами же Зону и учат, как с ними поступать. Да… Вот увидишь, Бобр, пройдет буря, и через несколько выбросов увидим мы ее новых детей, таких, чтобы могли с такими силами справляться, которые с Большой Земли придут.

Лесник многозначительно поднял указательный палец вверх.

– Антитела то бишь новые появятся. А? Каково?

Минуту повисло молчание. Лесник достал свернутую ранее самокрутку и прикурил.

– А мне что делать? – спросил Егор, силясь определить, как он сможет помочь в этом деле. – Я стрелять могу…

– Стрелять тебе, Егор, не положено. Засекут, откуда палят, накроют залпом, и нет тебя. Ты у нас в резерве будешь, там такое пекло будет, что за всем и не уследишь. А в ту кучу мутантов, которая там завяжется, тебе лезть еще рановато. Сомнут в горячке не те, так эти. Так что покажу тебе место на пригорке, как раз супротив трамплина засядешь в слепом пятне, оттуда тебя и прямой наводкой не вышибешь. Тот трамплин знатный, старый, хитрый, и не видно его вроде, а перешибить нечем. Но ты все равно оттуда не шибко-то гарцуй – неизвестно, как дело повернется. С тобой снорки пойдут, я смотрю, с Мелким ты добротно управился, вот и он тебе поможет.

– А сколько снорков будет? – спросил сталкер, прикидывая как он может расположить ценный резерв и как лучше его использовать.

– Голов пятьдесят наберем, больше ты не удержишь, – ответил Лесник. – Как ими распоряжаться, определишь по обстоятельствам.

Несколько минут сталкер напряженно думал, постукивая пальцем по столу, глядя перед собой. Но вскоре его лицо просветлело. Он посмотрел на ожидающего его слова Лесника.

– Послушай, Лесник, а помнишь, ты пауку сборку под брюхо затолкал? – спросил сталкер.

– Помню.