Страж Монолита

Прогулка по ночному лесу, хлопоты по хозяйству сделали его словоохотливым и добродушным. Он находился в своей тарелке, можно сказать, у себя в огороде и теперь хозяйским взглядом, с чувством и толком, наводил принятый им порядок.

Через полчаса впереди показалось небольшое лесное болотце метров двадцать в диаметре. Поросшее осокой. Из болота доносились перехрюкивание и редкий визг.

– Ага, половина в болоте, половина в подстилке. Вон там, – указал он рукой влево от себя.

Прислушавшись, он три раза хлопнул в ладоши. Вдалеке, действительно в той стороне, куда указал Лесник, раздался дружный визг, хрюканье и треск. В болоте тоже произошло оживление.

– Постой пока тут, – указал он сталкеру, – и ты, Пес, тоже постой, охраняй гостя.

– А если убежит? – спросил сталкер, неуютно чувствуя себя, ощущая ногами усиливающуюся дрожь земли от приближения кабаньего стада.

– Не убежит, это же чернобылец, а не шавка дворовая, – Лесник внимательно посмотрел на сталкера и успокоительно добавил. – Они телепаты, картинки четко понимают и задание выполняют. Так что не дрейфь, для него это кабанье стадо даже на развлеченье не потянет, – сказал Лесник и пошел к озерцу.

Шум и треск нарастал. Из болота, раздвигая и вминая осоку в грязь широкими раздвоенными копытами, начали появляться кабаны. Похрюкивая, они тянули свои рыла к человеку, некоторые обнюхивали его ноги влажными пятаками. Со стороны леса выскочило еще голов тридцать упитанных кабанчиков под два центнера весом с огромными клыками. «Да, это тебе не те кабанчики, что возле периметра, это уже лесные», – понял сталкер, глядя, насколько местные кабаны крупнее тех, что он привык видеть возле периметра. А те, что возле периметра, с легкостью достигали веса за двести килограмм. «Этим расти килограмм до трехсот и больше», – со смешанным чувством восхищения и трепета подумал Егор. Несколько кабанов отделилось от стада, вышедшего из леса, и направилось в сторону стоящего человека. Тревожно хрюкнув, они остановились в нескольких шагах от Бобра, потягивая носом воздух и водя рылами с торчащими изо рта клыками из стороны в сторону. Чернобылец, лежащий в ногах у человека, глухо заворчал. Кабаны вздрогнули, коротко, испуганно хрюкнули, задрали вверх морды и, толкая друг друга рылами, развернулись и побежали в сторону Лесника. Лесник, возвышающийся над стадом, наверное, под сотню голов, что-то приговаривал, похлопывая зверей. Вскоре он нашел того кабана, которого искал, и, схватив одной рукой его за пятак, ласково приговаривая, вогнал иглу с лекарством в район лопатки, кабан удивленно хрюкнул и дернул шкурой. Лесник, продолжая вводить лекарство, что-то негромко внушал мутанту, наконец, дело было сделано, и дед начал выбираться из толчеи.

– Фух, – выдохнул он. – Пойдем теперь на пасеку. Не та пасека, где пчел еще нет, а та, где у меня аномалии редкие да стабильные стоят и тропинки протоптаны.

Пес встал и потрусил в новом направлении, Лесник пошел следом. Сталкер, несколько раз оглянувшись и различив, что часть кабанов завалилась спать, где стояла, другая часть поперла обратно в болотце, успокоился и, более не оборачиваясь, зашагал за дедом. Еще через некоторое время они вышли на опушку, засеянную аномалиями. Взрытая аномальной активностью земля, из которой, словно когти исполинской руки, торчат выдавленные пласты земли, так и не упавшие на землю, поддерживаемые со всех сторон разнознаковой гравитацией, воронки, трамплины, мясорубки, карусели, жарки, замораживающие в момент ока обливионы, целая россыпь кислотных симбионтов, скользящие ножи неизвестных и невиданных до этого аномалий, аномалии, затемняющие воздух, аномалии, засвечивающие воздух, и многие другие, не поддающиеся глазу человека, теперь были видны сталкеру благодаря артефакту, лежащему за пазухой.

– Поле чудес, – выдохнул сталкер. – Не представляю, как можно даже подумать что-то искать в аномальном поле такой плотности, что даже пласты земли, вздыбившиеся однажды, не могут упасть на землю.

– Поле чудес в другой стороне находится, я здесь его меньший брат, даже троюродный и еще в пеленках, – хитро улыбнувшись, сказал Лесник. – Ну что, как будешь артефакты добывать? – спросил он Егора.

– Я? – удивился Бобр, но потом решил, что Лесник просто так глупости не спросит, задраил «Севу».

Сталкер активировал все системы и пошел в обход опушки. Более получаса мыканий и киданий болтов во все предполагаемые места проникновений, где тут и там виднелись светящиеся сгустки артефактов, не вызвали ничего, кроме возмущенного рева аномалий, безудержных сотрясений воздуха и спешного отступления сталкера на безопасную дистанцию. Лесник тихонько посмеивался в бороду и курил цигарку.

– Ну что, набаловался? – спросил старик, в глазах которого поблескивали искорки сдерживаемого смеха.

– Неприступна как… – Егор не подобрал слова и замолчал, пожав плечами. Такого видового скопления, плотности и заряженности аномалий он еще не видел. Хотел почесать лоб, но рука ткнулась в стекло. Разгерметизировался, – не знаю, Глеб Борисович.