Страж Вьюги и я

Тьма проступила крупными узорами на запястьях, потекла на пальцы. Что-то случилось. И Фрост впервые в жизни покинул поле боя – телепортировался на юго-восточную стену.

Нещадно смердело горелым пером. Каменные завалы. Рыжие волосы присыпаны снегом и пылью. Ларсон?.. Взглядом продолжая искать Изольду, кромешник машинально коснулся пульса на шее защитника – жив.

Рычанье Свина. В один прыжок, грубо прожигающий пространство, Фрост оказался рядом с хрупкой фигуркой.

Окровавленный шмырь передавил, без преувеличения, сотню летунов. Еще столько же билось в воздушный щит.

Сдернув с шеи медальон, кромешник выпустил свою тьму. Черные копья пронзили летунов, метко пробивая сердца. Уже не глядя, как с неба падают мертвые птицы, мужчина бросился к Изольде.

Ветер кощунственно трепал кончик серебристой косы. Алебастровая кожа. Изморозь на бледных губах. Палец на пульс. Признаков жизни нет. Вот кто залатал дыру в «воздушной сети». Ценой своей магии и жизни.

Нет… Он не позволит ей уйти.

Опустившись на колени, Фрост привлек девушку к груди, губами прижимаясь к ее виску. Цепочка соскользнула с пальца – медальон упал в серо-белое крошево из камней и снега.

Тьма не такая, как другие боги, нет. Ее не разжалобить, указывая на достоинства человека, которого хотят вернуть к жизни. Но можно взывать к ее справедливости и предложить сделку. Жизнь за жизнь. Все честно.

– Верни ее, моя богиня. Клянусь, я приду в храм сразу, как пойму, что уже твой полностью. Я больше не буду искать способ отстрочить очевидное. Верни ее, Тьма.

Без Изольды нет смысла в борьбе за жизнь.

– Верни ее. Я твой.

Кромешник поцеловал неподвижную девушку, пытаясь согреть ее губы.

Глава 18. Костяной перевал

Когда целуют, приходить в сознание приятно. Не болит голова и позвоночник, хотя должны, когда выжигаешь резерв. Ощущаешь лишь нежность и тепло губ любимого мужчины.

Не открывая глаза, я ответила на поцелуй, растворяясь в ласке Эйдена.

– Из, зачем ты так? Я же просил, – наконец, устало произнес он, чуть отстранившись, но не выпустив из своих объятий.

– Я не могла иначе, погибли бы люди.

Кромешник промолчал, и к лучшему – тьма затянула глаза, значит, он не в том настроении, чтобы жалеть посторонних.

– Из… я должен сказать тебе кое-что.

– Я тоже! – я торопилась исправить упущение, о котором безумно пожалела на пороге смерти. – Я люблю тебя, Эйден.

Ничего не ожидая в ответ, я была вознаграждена выражением мужского лица.

Изумление, даже шок. Надо было подготовить, но чего уж там, поздно.

– Помоги встать, пожалуйста.

Высказав просьбу, отметила, что полна сил. Почему? Я же добровольно выжгла магию, а затем и жизненные силы отдала. Странно… И я все еще вижу энергонити «воздушной сети», что недоступно человеку без дара. Они становятся видимыми, лишь когда ослаблены до края.

– Эйден, почему я не умерла?

Он удивленно вскинул смоляные брови.

– Ты разочарована результатом?

Эйден уходит от ответа?

– Не отвечай вопросом на вопрос. Я должна была умереть. Ты что-то сделал?

Он молчал, и мне стало страшно. Чтобы вернуть человека с пути, ведущего в сады богов, произносят страшные клятвы. И что теперь?.. Заявить, что не надо было, умаляя его поступок? Нет, лицемерием отдает, если не поблагодарить от души.

– Спасибо, Эйден… Спасибо! – Я прижалась щекой к мужскому плечу. – Ой, а что с Ларсом?!

Кромешник обнял и успокаивающе погладил по спине.

– Он без сознания, привален камнями. Я уже вызвал целителя, без него трогать твоего напарника нельзя.

Ну да, неправильно вытаскивая, можно нечаянно из закрытых переломов сделать открытые…

– Битва не завершена. Что дальше?

– Я выжду немного. Если ментальщик вернется, придется мне открыться и заняться им самому. А если не вернется – пойду по его следу и все равно достану.

– Ментальщик?..

Эйден принялся коротко обрисовывать сложившуюся ситуацию. Я внимательно слушала и, наслаждаясь его объятиями, потихоньку осматривалась.

Целитель с помощником унесли Ларсона в лазарет, хотели забрать и меня, но я не далась – хотела побыть с Эйденом ещё немного. Да и за участком нужно смотреть – летуны могли вернуться.

За стеной все еще торжествовал белый хаос. Буран неистово бушевал. Свирепо завывая, ветер вздымал снег вверх. Метель не стихала. Эдак она засыплет овраги доверху, превратив их в снеговые ловушки. Счастливчик пройдет и не заметит, а прогневивший богов провалится по грудь… Страшно.

– Выходит, это не прорыв ледяников, а какой-то сумасшедший решил под шумок бурана разрушить Вьюгу?

– Почему сразу сумасшедший? – не согласился Эйден. – Определенная тактика просматривается.

– Не вижу в его действиях цель, поэтому сумасшедший.

– Если ты не видишь, это не значит, что ее нет.

– Смысл уничтожать город?

– Месть?

А ведь Эйден прав. Желание поквитаться – отличный мотив. Вот только не мог же целый город обидеть одного человека? Хотя… Может, кого-то несправедливо осудили?

– Кстати, а где Свин? – опомнившись, я всполошилась. – Он в порядке?

– Да. Он знает, что в таких случаях нужно или маскироваться, или уходить.