Страж водопоя

– Не знаю. Я не знаю, не знаю… Посмотри на его руку. Ничего не замечаешь?

Я сощурился. Галка была права, разрешение планшетника не позволяло толком рассмотреть, что было у этого человека на руке. Что-то красное. Красное пятно.

Я попробовал подрастянуть изображение, однако, само собой, ничего не получилось, изображение растянулось в пиксели, и ничего, кроме разноцветных квадратиков, я рассмотреть не смог.

– Бесполезно, – махнула рукой Галка. – Но кое-что у меня есть.

Галка достала из карманчика кофра диск.

– Камера. – Галка похлопала по фотоаппарату. – Она снимает в двух форматах. Если без технических терминов – в сжатом и несжатом. Сжатый формат доступен для беспроводного сброса на планшет. В силу механизма сжатия теряется некоторая информация, примерно так. Несжатый формат остаётся на карте памяти. Эти фотографии обычным просмотровиком не пролистать, надо спецовый. А он только на ноутбуке запустится.

– У матери есть ноутбук, – сказал я. – Сейчас схожу.

– Сходи-сходи.

Добыть ноутбук труда не составило. У матери он действительно мощный, и графическая карта солидная – неудивительно, мама дизайном занимается. Зачем он нужен, мать и не поинтересовалась, читала старинный травник, найденный за печкой. А мама Галки вообще медитировала, сидела на коврике, вывернув ступни, закатив глаза, мычала что-то тантрическое. Я взял ноутбук, кормивший мух на подоконнике, и оттащил к Галке. Она установила программу с диска, воткнула сбоку флешку.

– Ну, посмотрим.

Галка запустила просмотровик и перелистала до сто седьмого кадра. Теперь стало видно гораздо лучше. Тёмная фигура, сосна, фигура опирается на сосну. Рука тонкая, узкая кисть, а красное пятно…

Язык у меня слегка прилип к нёбу. А ногу снова стало скручивать судорогой, которая, как оказалось, до конца не исчезла. Потому что, к моему ужасу, я узнал это красное пятно.

Я его уже видел.

Конечно, видел. И не один раз. Во сне. В том самом, в котором я застревал под вагоном. И в котором Полина пыталась меня вытащить. Она протягивала мне руку, и у неё на запястье алел браслет из ярких коралловых бусин.

Я не помню, откуда я про него узнал. Скорее всего, про него рассказывала мне бабушка, да, скорее всего бабушка, этот браслет привезли то ли из Германии, то ли ещё откуда. Вот именно так я его и представлял.

– Это… – Галка приблизила глаза к экрану. – Это ведь то, что я думаю?

– И что ты думаешь? – спросил я.

Мог бы и не спрашивать – Галка не ответила, завалилась на матрас и стала кусать губу.

– Нет Интернета, – беспомощно произнесла она через минуту. – Так что проверить сложно, а у меня, к сожалению, отрывочные сведения.

– О чём?

– Об этих. – Галка кивнула на планшет. – О тех, кто с той стороны. Они любят детей. Насколько я понимаю.

– Кто «они»?

– Те. – Галка снова указала пальцем на планшет. – Я читала про это, – рассказывала она. – В очень редкой книге…

– «Некрономикон», – перебил я.

Галка поморщилась:

– Тебе, Тим, кин смотреть надо реже. А то когда много смотришь кин, голова деревенеет. Тук-тук. – Она постучала по своей голове. – «Некрономикон» – голливудская выдумка, – презрительно объявила Галка. – Плод больных фантазий, отголосок необратимых деменций. Короче, бред сивой кобылы, я такое не читаю. А у меня как раз серьёзная книжка была, её издали в тысяча девятьсот четырнадцатом во Владимире. Называется «Сокровенные легенды Владимирской земли». Так вот, один любитель фольклора объехал почти весь современный Нечернозёмный район и записал разные сказки. Не те, что обычно записывают, а редкие, которые не любят рассказывать.

– Почему не любят? – поинтересовался я.

– Потому что сказки – это сказки, враньё, короче, Иван-царевич и Серый Волк, вымысел. А есть другие сказки, как бы тайные, которые не очень принято рассказывать.

– Да почему? – не мог понять я.

– Потому что они настоящие. Истории, которые произошли с настоящими людьми. Если их рассказывать, то можно накликать…

Галка перешла на шёпот.

– Да ладно, – отмахнулся я. – Хватит уже… Ну какие такие настоящие истории?

– Разные. Про свистуна, например.

– Свистун?

– Свистун или там бесова поляна.

– А это-то хоть что? – поморщился я.

– Поляна такая особая. Всё лес-лес, а потом раз – и неожиданно полянка. Она совсем неожиданная, может где угодно встретиться, хоть возле дома. Небольшая, но вся усыпанная ягодами, черникой или земляникой. Дети как видят такую поляну, так сразу память просто теряют. Едят себе едят, а потом всё – ни полянки, ни ребёнка. Бесова поляна, короче. Её можно легко по запаху узнать – там слишком уж сильно ягодами пахнет, воздух такой пьяный, что голова кружится.

– А свистун?

– То же самое. Дети играют во дворе, вдруг слышат свист, весёленький такой, забавный. Они идут посмотреть – и всё, никто опять ничего не видит.

– Свистун – он кто? Человек?

– Не, – помотала головой Галка. – В книжке он описывается как человек, только очень сухой, как дерево. Он подманивает детишек, угощает их мёдом и уводит.

– Куда?

– Туда, – махнула рукой Галка.

– Зачем они детей-то сманивают? – не понял я.