Страж зверя

Недоумение, непонимание, растерянность, ярость. Вампир извинялся, улыбался, просил прощения и говорил, что просто не смог бы без меня жить. Я не верила, я хотела выцарапать ему глаза, и в то же время… В то же время чувствовала себя виноватой. Глупо. Я не была виновата. Разве что в своей наивности.

Он умолял остаться, называл нареченной, целовал руки. Для меня следующие полгода потерялись в дыму дурмана. «Муж» опаивал меня постоянно. Единственное, чем я спасалась — музыкой. Смелла помогала хоть ненадолго избавиться от тумана в голове, когда, конечно, у меня хватало сил. Не помнить, какой сегодня день, не отличать вечер от ночи, ничего не соображать — страшно.

Я заболела, меня рвало, я раздирала себе грудь: организм пытался избавиться от наркотика. Начали лезть волосы, ломаться ногти, я перестала вставать с постели, истончилась кожа, виднелись синие дорожки вен. Из глаз сочилась кровь.

Адам спохватился, и я пошла на поправку, но соображала все еще плохо. Интуиция кричала и корчилась, а я не могла даже залезть на лошадь самостоятельно.

Постепенно я снова начала выходить в свет, иногда пела. И Адам все время находился рядом. Говорил, что травили его конкуренты, убеждал, уговаривал, молил.

Первый серьезный холод, пробежавший по позвоночнику, я почувствовала, когда на одном из вечеров он намекнул на свое недовольство моей профессией. «Мне не нравится, что моя жена привлекает к себе столько внимания, мне не нравится, что моя жена выступает перед публикой. Я деловой человек, дорогая, твое поведение плохо отражается на моей репутации. Складывается чувство, что я не в состоянии обеспечить семью», — сказал он мне, когда мы вернулись домой. Вроде бы ничего страшного, вроде бы никаких угроз… Но меня словно сковало льдом. Я решила, что останусь только до тех пор, пока полностью не поправлюсь. Я начала его бояться.

Чем дальше, тем больше становилось странностей. Его друзья и знакомые, его партнеры меня откровенно настораживали. Его работа преимущественно в ночное время рождала подозрения. Я пробовала задавать вопросы — Адам лишь ухмылялся, немногие знакомые отшучивались. Напряжение росло и копилось.

В первый раз он ударил меня, когда я заговорила о том, что все это мне не нравится, что я хочу петь, как раньше, что задыхаюсь в четырех стенах огромного дома, что скучаю по дорогам. Адам выслушал и… И сломал мне нос. В этот же вечер я собрала вещи и ушла, несмотря на дрожь в руках и подкашивающиеся ноги. Меня остановили у городских ворот, вернули «домой», где он снова накачал меня ядом, и я суман провалялась в постели.

Вторая, третья, четвертая попытка бегства. Все провалились, на мои крики и мольбы никто не обращал внимания, будто не видели и не слышали.

А потом в город приехала посольская миссия. Появилась Одана. И ситуация из безнадежной превратилась в патовую.

Месяца четыре он просто не обращал на меня внимания, оставил в покое, даже спал в другой комнате. Я выдохнула, начала планировать новый побег. Рано радовалась.

В один из дней «муж» вернулся домой почти под самое утро. От него воняло ладаром и выпивкой, в глазах горело безумие, страшнее которого я не видела. Даже у Кадиза. Адам отпустил слуг, выволок меня из постели в кабинет, запер дверь.

Он разодрал мне горло, сломал руку, разбил лицо. И все повторял, что не может на меня смотреть, что я никогда не сравнюсь с ней. «Ты шлюха и мразь! Твоя кровь жжет мне горло». А я не могла даже хрипеть, боль разрывала на части.

Избиения повторялись регулярно, и чем больше проходило времени, тем больше он терял рассудок. Сначала я пробовала сопротивляться, но чем яростнее отбивалась, тем сильнее было его удовольствие, тем хуже было мне в конечном итоге.

Через три года Одана уехала. В тот день он избил меня страшнее всего. Я месяц провалялась в кровати, месяц вокруг меня постоянно крутились лекари.

Эльфийку он встретил на приеме. Она оказалась его нареченной. И поначалу принцесса даже отвечала ему взаимностью. Адам умел понравиться, когда хотел. Кто знает, может он действительно любил ее? Вот только… Только потом кто-то нашептал девочке, что Адам женат, что, по сути, он теневой король, что страшнее существа в городе не найти. А Одана была хорошей. Действительно хорошей, и разорвала с ним отношения, избегала его, не хотела видеть. Вампир сходил с ума, начал принимать ладар, злился. Он таскал меня на те же приемы, где бывала она, а потом мы возвращались домой, и Адам принимался меня избивать. Дошло до того, что он где-то раздобыл ее кровь, целый пузырек. Раз в суман вампир капал себе на язык ровно одну каплю, заставлял меня смотреть, кричал, крушил мебель, сдирал со стен картины, а потом разрывал мне горло в попытке унять жажду. «Я не могу смотреть на тебя, ты мне противна. Грязная, мерзкая!» — орал он, а я сжималась в комок.