Стражи душ (СИ)

Решив обязательно добыть всю возможную информацию о мировой магии, я поблагодарил за гостеприимство и засобирался. Ужин был хорош и придал мне энергии для главного дела этой ночи.

Купец наверняка уже заждался. Невоспитанно будет опаздывать, хотя можно было потомить его ещё одну ночь. Но тут была вероятность, что Дробынин позабудет детали, да и может решить защитой себя обеспечить более серьезной.

Гаргулью я оставил в деревне. Как бы мне ни хотелось взять её с собой, но за свою безопасность я переживал меньше, чем за сохранность этого места и людей. У меня было много козырей, как в перстне, так и в накопителях. А вот у местных не особо.

Как бы не получилось, что моя вылазка совпадет с очередным визитом чужаков. И в этот раз более подготовленным.

* * *

Машину я оставил далеко от дворца Дробынина, ещё на подъезде к уездному городку. Сердоболь очень удобно укрывали с трех сторон холмы, а с четвертой топи, простирающиеся на многие километры на запад.

Быстрым шагом прогулялся среди толстенных стволов сосен. Мягкий мох под ногами отлично приглушал шаги. Пусть тихой поступи я был давно обучен, но такое было на руку.

Долгое время изучал купеческую территорию, устроившись под прикрытием густых кустов прямо на границе света фонарей, что стояли возле длинного забора. Защита у Дробынина была неплоха.

Всё же достаток накладывал определенные обязательства по его сохранению.

Сам знаменитый дворец тоже впечатлял. Целиком каменный, сложенный из разных сортов мрамора и гранита, он напоминал драгоценную шкатулку, наглухо запертую хитрым замком с секретом.

Тут чувствовалась рука как приличного артефактора, так и шамана. Отпугивающая нечисть сила буквально сочилась отовсюду. Дробынин либо так боялся леших и прочих представителей этого народца, либо испытывал жгучую неприязнь к ним.

Несмотря на откровенную кичливость здания, каждая сверкающая позолотой деталь или замысловатый барельеф были частью охранной системы.

Но вот от теневиков купец защищался не так яро, как от прочих магов. И я догадывался почему. Большей частью одаренные этой силой служили государству. А тот, кто усиленно что-то прячет от государства, привлекает особое внимание.

Так что формально простой воришка-теневик проникнуть к купцу не смог бы. А маг рангом и опытом повыше — вполне.

У меня не было и начального ранга теней, но я видел слабые места в охранной сети из-за этой особенности. А ещё был готов к рывку и использованию источника по полной.

— Ну что же, шкатулочка, посмотрим как ты открываешься… — прошептал я, улыбнулся и вошел в тени.

Фантомов тут не было вообще. Даже отдаленного намека на существ с изнанки. Похоже, что рядом не оказалось ни одного слабого или больного мага. В то, что я спугнул их всех настолько далеко, верилось с трудом.

Было странно идти в сумрачном пространстве в полном одиночестве. Но зато спокойно.

Я продвигался медленно, изучая отражения реального мира и потоки защитных плетений. Тишина давила, всё ещё слишком непривычная. Даже захотелось услышать шепот пожирателей душ. Хоть какой-то звук.

Периметр я прошел легко. Не пришлось разрывать сети, просочился сквозь них без единого следа.

А вот возле дворца повозился. И тут я не хотел нарушать работу артефактов и амулетов. Так будет убедительнее то, что я задумал. Незаметно вошел и незаметно вышел — такой был план.

Сложнее всего оказалось с работой шамана. Его сила была вплетена в общую систему и служила своеобразной сигнализацией, связанная с этими землями. Пришлось прибегнуть к магии смерти, на миг сделав себя неживым.

То ещё ощущение, конечно. Как заживо погребенный. Но иначе обмануть частичку этой магии было нельзя. Лишь притворившись условным поленом.

Вплетая один свой дар в другой и обращаясь к теням, я почувствовал, что близок к рангу. Сила бурлила внутри, требуя выхода. Вот-вот. Это помогло мне преодолеть последнюю преграду.

В доме стало проще. Дробынин сэкономил и внутри стен дворца установил весьма условные ловушки. Больше для вороватых слуг, чем против реальной угрозы.

Я шел на отголоски эмоций через теневой мир.

Страх настолько сильный, что будто ощущался его запах, тяжелый и вязкий. Страх и какая-то безумная надежда — два верных признака отчаявшегося человека. Ведомый ими, я очутился в спальне хозяина.

Дробынин, а его смутный силуэт с характерными телесами спутать с кем-то было сложно, возился возле сейфа.

Пока он был ко мне спиной, я вышел из теней и удобно устроился на кресле возле окна.

Комната была под стать как купцу, так и всему имению. Вульгарно богатая и оттого давящая излишеством декора и материалов. Стены обтянуты шелковыми расписными гобеленами, на полу вышитый золотом ковер, а мебель вся сплошь из редких пород дерева, массивная и резная.

И, конечно же, огромная кровать с балдахином, на которой можно было свободно разместить с десяток людей.

От такой нескромности у меня дернулась щека и я едва удержался, чтобы не цокнуть.

Бесшумно вздохнув, в первую очередь я отсек эфирный поток. Свет погас и Дробынин вздрогнул, резко повернувшись. Меня, сидящего в глубоком кресле с высокой спинкой, он не заметил.