Стрелок

Однако это оставило Бобу только одно дело, которым он мог заняться сам, и это была самая глупейшая глупость, какая только могла прийти в голову полному дураку.

Он достал из железной коробки, в которой были также обнаружены полицейский значок, «Кольт», тысячедолларовая купюра и цилиндр от пистолета – или от автомобиля, самолета, холодильника, паровоза, а может быть, автомата для приготовления жареной кукурузы? – ксерокопию странной «карты». Это был вид сверху на какую-то стену, предположительно, наружную стену какого-то строения. В стене имелись два оконных проема – точнее, Боб принял их за таковые, и от второго от северо-восточного угла – опять же, если предположить, что север на карте, как и полагается, был сверху, – десять черточек изображали десять шагов, ведущих до кружка, на взгляд Боба, изображающего дерево, а с противоположной стороны дерева были еще три черточки, ведущие к «Х». Крестик, обозначение места. Икс, неизвестная величина. «Фактор Икс»[25]. Мистер Икс!

Боб пришел к выводу, что это здание не могло находиться на территории поместья Свэггеров, потому что в том доме, в котором он вырос, а до него вырос Эрл, а до Эрла – Чарльз, нигде не было двух так близко расположенных друг к другу окон, как на этой карте, – разумеется, если предположить, что это были окна; разумеется, если предположить, что это была карта, а не бессмысленные каракули; если предположить то, если предположить это…

Боб подумал, что все это очень туманно. В этом мерзавце, его деде, все было туманным. Определенно, Чарльз Свэггер не хотел, чтобы посторонние совались в его дела, или не оставляя за собой следов, или очень тщательно их затирая.

Так или иначе, решение этой проблемы, предложенное Бобом, не отличалось особой проницательностью, зато означало долгую, кропотливую работу. У того же самого исторического общества он раздобыл телефонный справочник – к счастью, не слишком длинный, – предположив, что круг знакомых его деда состоял в основном из видных общественных фигур. В конце концов, он ведь был Шериф. Итак, взяв городской муниципальный справочник, Боб выписал имена всех официальных лиц округа за 1934 год – их оказался двадцать один человек, – после чего нашел их в телефонном справочнике, выдавшем двадцать один адрес по состоянию на 1934 год, по большей части в районе, который в те дни считался «качественным». Затем добавил врачей и адвокатов. В итоге после долгого листания и долгого переписывания у него оказалось тридцать девять адресов.

Далее он провел два следующих дня, побывав по всем адресам, посмотрев со стороны, сравнивая окна и стены и растущие перед ними деревья с картой, и если находил совпадение, стучал в дверь и представлялся, и ему позволяли обойти вокруг дома – разумеется, если дом был построен до 1934 года. Из тридцати девяти адресов остались тридцать три; Боб искал то магическое сочетание окон и одинокого дерева у стены, сориентированной на север.

Результат: ничего.

Вечерами Боб копался в семейных альбомах семейства Винсентов, надеясь на что-нибудь наткнуться, однако результат был таким же. Винсенты были знакомы с другими старыми семействами Блю-Ай, и Боб получил доступ к другим альбомам. Если б он писал книгу о сельскохозяйственной аристократии округа Полк тридцатых годов прошлого века, у него было бы все, что нужно, ибо он видел множество мужчин в костюмах-тройках, с туго затянутыми галстуками, в низко надвинутых фетровых шляпах, в обществе женщин в пышных вечерних платьях, все преуспевающие и довольные своим местом во времени и в обществе. Но про шерифа, героя войны, на счету у которого были человеческие жизни, – ничего. Чарльза изгнали из этого общества или же он предпочитал иметь дело с теми, кто занимал более низкое положение? Точнее, он предпочитал не иметь дело ни с кем и ни с чем. Шериф жил в одиночестве у себя на ферме, занимаясь своим оружием, охотясь, и, возможно, у него имелись мальчики на побегушках, с радостью выполнявшие его просьбы, получая в награду право побыть в обществе настоящего героя.

По результатам двухдневных трудов в Блю-Ай Боб не узнал абсолютно ничего.

Глава 19

Чикаго

16 июля 1934 года

Покинув наконец больницу, Чарльз направился прямиком в город и в семь утра был уже на работе. Поднявшись на девятнадцатый этаж, он сел за пишущую машинку и настучал краткий отчет о событиях прошлой ночи в трех экземплярах, включая информацию о том, что он потребовал от полицейских штата не упоминать его фамилию в газетах, и положил оригинал на стол Сэму, первую копию – Первису, а вторую – Хью Клеггу.

После чего спустился вниз, нашел ближайшую закусочную и заказал на завтрак яичницу с беконом. И целый кофейник кофе. Он рассудил, что лучше отработать весь день, чем съездить домой, немного вздремнуть и заявиться на работу к двум часам дня.