Стрелок-3 Митральезы Белого генерала. Часть вторая.

Командовавший ими чубатый казачий вахмистр, казалось, только этого и ждал. Лежащие на станках ракеты зашипели, как целое стадо гадюк и вырвались на свободу в пасмурное темное небо, освещая пространство вокруг себя неровным светом от сгорающего пороха. Как ни примитивна и ненадежна была эта иллюминация, но все же позволяла осмотреть, что в этот момент происходит перед русскими позициями.

- Твою маман! – с безукоризненным французским проносом выдал потрясенный Майер, разглядев что практически все пространство от калы до крепости как ковром покрыто халатами текинцев.

- Огонь! – скомандовал невозмутимый Шеман и начался ад.

Рявканье пушек, стрекот пулеметов, размеренные залпы пехоты все слилось в одну нескончаемую какофонию звуков, из которой изредка вырывались отдельные вскрики, отчаянная ругань и еще бог знает что.

Нападение на правый фланг не осталось незамеченным русскими артиллеристами, и они с удовольствием причесали пространство перед ним шрапнелью по заранее пристрелянным ориентирам. Конечно, не обошлось без накладок и наши передовые позиции то и дело осыпали крупные чугунные пули, но в горячке боя никто не обращал на это внимания.

Наконец, все кончилось, и над полем кровавой битвы снова сомкнулась тьма. Немного ошалевшие от грохота и постоянной стрельбы люди получили возможность перевести дух и осмотреться по сторонам. Узнать живы ли их товарищи и проверить нет ли раненных, которым нужна помощь.

Приближалось утро и небо с восточной стороны начало светлеть, предвещая зарю. Солнце еще не поднялось, но света стало больше и солдаты с матросами смогли, наконец, оценить масштабы разыгравшейся перед ними драмы. Перед укреплениями Правофланговой калы сколько мог видеть глаз все было усеяно трупами текинцев лежащих в самых разнообразных позах, в каких только застала их смерть. Бедные и богатые, молодые и старые, опытные воины и вчерашние дехкане, никогда не державшие прежде оружия в руках – все теперь лежали вповалку на холодной земле и друг на друге, являя собой совершенно апокалиптическую картину.

- Не соврал перс, - еле выговорил пересохшим ртом Будищев, и, схватившись за флягу, сделал несколько скупых глотков, стараясь смочить маленькой порцией воды всю глотку.

- Какой перс? – спросил Майер, жадно смотря, как ходит кадык на небритой шее товарища.

- Перебежчик, - пояснил прапорщик, протянув емкость гардемарину. – Всю жизнь в рабстве провел, а теперь воспользовался тем, что хозяина убили, и дал деру. Я при допросе присутствовал.

- И о чем же он поведал? – заинтересовался этой историей Шеман.

- Ну, по его словам, - счел нужным уточнить Дмитрий, - в Геок-тепе сейчас тысяч десять-двенадцать воинов и примерно столько же мирных жителей.

- Теперь уже меньше, - вмешался Майер и с усмешкой показал заваленное трупами поле.

- И мирными здешние жители могут считаться весьма относительно, - вставил свои пять копеек лейтенант.

- Верно, - согласился с ними обоими прапорщик и продолжил рассказ. – Хлеба в крепость не то чтобы вдоволь, но на месяц или даже два хватит, а вот с мясом затык. Тех баранов, что взяли с собой уже съели, а новых как вы сами понимаете, брать неоткуда. Поэтому они с вылазками и зачастили. Глядишь повезет нанести нам большие потери и тогда Скобелев будет вынужден снять осаду, ну а нет, тоже профит. Едоков меньше.

В этот момент их прервал одинокий выстрел из пушки со стен текинкой цитадели. Видимо, неведомому канониру показалось невыносимо смотреть на поле боя, усеянное его павшими соотечественниками, и он выпалил, чтобы хоть как-то досадить гяурам. Вреда его врагам от этого, правда, не было никакого, ибо снаряд бессильно воткнулся в земляной бруствер и, не подумав разорваться.

- Хорошо взял прицел, сукин сын, - похвалил его только что подошедший Берг. – Ей богу, взял бы его к себе во взвод, случись такая оказия!

- Это ведь из захваченной у нас пушки стреляли? – уточнил на всякий случай Будищев.

- Совершенно верно, - отвечал артиллерист. – Нашим друзьям в Геок-тепе удалось раскрыть секрет стрельбы из современных орудий и, как видите, они делают это с большим искусством. Но вот привести в боевое положение гранату или шрапнель они не догадались, а потому проку от такой стрельбы ничуть не больше чем от чугунных ядер, коими они нас потчевали прежде.

- И что она совсем не может взорваться? – удивился Дмитрий.

- Только если случайно. Дело в том, что приготовить их для разрыва не так просто. Гранаты надобно распластырить, а в шрапнели, напротив, вкрутить боевые винты.

- Ну и ладно, - потерял интерес к теме подрыва снарядов прапорщик.

Отбитие вражеской атаки на войне – обыденность, но когда она отбита с таким блеском и почти без потерь, почему бы ее не отпраздновать? Тем более, что Майер с Будищевым были молоды и полны сил. Да, смерть бродит где-то совсем рядом, но пока жив надо жить, так почему бы не отметить успех бутылкой вина в хорошей компании?