Стретч - 29 баллов

История получилась трогательная, если вас трогают истории про банковских менеджеров. Мой — мистер Фрост — был добрый и нестрогий. Его первое письмо сочилось искренним сожалением. Я как открыл счет в оксфордском отделении, так и не удосужился перевести его поближе к дому. Тоном, не допускающим возражений, он «пригласил» меня на консультацию. Явившись, я обнаружил, что банк превратился в филиал «Макдоналдса». Исчезли прежние внушительность и устрашающие замашки. Персонал не прятался от шушеры (пардон, клиентов) за пуленепробиваемыми стеклами, но, нацепив нейлоновые шарфики и дежурные улыбки, сидел за столами из фальшивого тика прямо посреди зала.

Фрост прошел по серому стерильному пространству мне навстречу. Он старательно потряс мою руку и «пригласил» меня в комнату для консультаций. Я спросил, что случилось с их офисом.

— Теперь в моде открытая планировка. Мы переходим на низкие структуры.

— Это как? Переезжаете в дачные домики, что ли?

Юмор — военная хитрость Стретча, когда он нервничает.

— Нет-нет. Низкие структуры менеджмента. Сокращаем цепочку подчинения.

Значит, теперь, если кассиру понадобится новая пачка скрепок, ему уже не надо будет стучать в дверь менеджера, транжиря две бесценные секунды менеджерского времени. Я не произнес этого вслух. Низкие структуры явно действовали на Фроста угнетающе.

Комната для консультаций была размером с кабинку туалета. Мы присели за крохотный стол, неуклюже толкая друг друга коленями.

Фросту было на вид лет тридцать пять. У него следующий расклад:

Итого: зарплата 30 тысяч в год с неплохой пенсией; «счастлив в браке»; угасающий интерес к работе; скучный типовой дом без единой книги; «мондео» или «вектра», в худшем случае — «ровер б»; гибкое тельце (в сквош во время обеда играет, что ли?); весь круг знакомых связан с банком (половина очков приходится на коллег по работе); неплохой, но серенький человечек; последний показатель приближается к нулю. Менеджеры банков, в отличие от участковых врачей, а вместе с ними — учителя и полицейские перестали быть «столпами общества» десятки лет назад. Ныне они — рабы сектора услуг, которых замечают, лишь когда они приносят плохие новости: «Вас обокрали, у вашего малыша Джонни — дебилизм, вы — банкрот».

Для обсуждения годилась только сфера  . Фрост вполне мог оказаться еще одним прилежным мужем, который вспахивает свою ниву при выключенном свете, никогда не меняя позиции, с монотонностью метронома ровно тринадцать раз за финансовый год. Однако оставалась зыбкая вероятность, что он — местечковый секс-террорист, свингер, садомазохист, который каждый вечер облачается в латекс и цепляет на мошонку прищепки. Удушающий уют — купленный в кредит широкоформатный телевизор и кухонные занавески с фестонами — уже многих мужиков до этого довел. Несмотря на неясность в данной сфере, балл у Фроста был значительно выше моего, а это главное.

В тот день Фрост был непохож на самого себя. Привычный иронично-снисходительный тон сменился вымученной сверхофициальной учтивостью. Он обращался ко мне, как к восковой кукле.

— Спасибо, что приехали к нам, мистер Стретч. Надеюсь, что наша консультация принесет полезные плоды обеим сторонам и незакрытые вопросы будут решены к обоюдному удовлетворению.

Я уставился на него в изумлении:

— Вас что, по сценарию говорить заставляют?

Он смутился.

— Э-э… вроде того. Любые консультации по пересмотру порядка ведения счета клиента теперь начинаются с открытого, честного изложения намерений. Это — часть перенацеливания банковской стратегии на нужды клиента.

У меня, наверное, был очень глупый вид.

— Да. На нужды и запросы. Именно. Вечно я забываю про «запросы».

Я спрятал мои подозрения за маской безразличия. Попробуйте при случае — иногда помогает.

— Ага. Понятно. Нельзя ли поподробнее о пересмотре порядка?..

Для овоща, угодившего в суп, я вел себя вызывающе. Фрост порылся в толстой кипе бумаг, которую принес с собой. Неужто сценарий потерял? Может, подсуфлировать?

— Вы, видимо, не читали писем, которые мы вам присылали?

— Ну-у, как же… читал. Но я не помню всех подробностей.

Фрост сдался:

— Ладно. Я заметил, что в среду к исходу рабочего дня на вашем счету наблюдался дебетовый баланс в размере… (эффектная пауза) одной тысячи двухсот двадцати двух фунтов и семнадцати пенсов.

— Так много? Вот черт!

— Я также заметил, что счет не был в плюсе вот уже семь месяцев. За девять лет ваших с нами отношений ваш счет ни разу не находился в плюсе дольше трех недель подряд.

Все, что он говорил, было правдой, но я оказался совершенно не готов к бою, и мне нечем было крыть. В таких ситуациях знания — сила. «Ваши с нами отношения» тоже меня слегка задели. Я прикинулся дурачком:

— Но я не превышаю овердрафт. Как правило.

Фрост взял себя в руки и наконец посмотрел мне в глаза.

— Гм. Как правило. Кстати, банку спустили новые директивы — мы должны гармонизировать стандарты обслуживания счетов и структуру расходования средств среди клиентской базы.

Я одобрительно кивал, стараясь делать вид, что мне интересно слушать про новые директивы.