Строитель руин

Оставшиеся волшебники, до того в битве не участвовавшие, а занятые восстановлением своих защит, изрядно попорченных розовым сиянием, перенесли свое внимание и, кажется, прицел боевых заклинаний на меня, Ксена и Филарима. Не знаю, кто сообщил об этом: интуиция, живой артефакт или собственные способности, приобретенные после приема золотого эликсира, но подвергать такие предчувствия сомнению, подставляясь под смертоносные чары, желания не возникло.

– А ну всем цыц! – рявкнул я во всю мощь легких, подскакивая к голему, хватая его за шиворот и бросая в открытую дверцу небольшого сарая. Конструкт выдал по мне залп в упор и огрел своим лезвием по плечу, вызвав вспышку боли, пробившуюся даже сквозь блокаду живого артефакта, но больше ничего сделать не успел, скрывшись в своем логове. А метнувшееся вдогонку щупальце проворно накинуло на хлипкую дверь засов, окончательно блокируя волшебное подобие робота. – Стоять! Убрать этого демона куда подальше, пока я его не сожрал вместе с вами за компанию! И если кто сомневается, что он может стать пунктом моего меню, советую трижды подумать, прежде чем злить придворного мага Азалии и поверить, что оборона данного места одним големом не ограничена!

Нечто вроде помеси ужа, ежа и обезьяны, разъевшееся на радиоактивных стероидах, злобно фыркнуло внутри своей звезды, выпустив из трех ноздрей струйки пара, но призвавший его колдун уже спешно махал руками, бормоча непонятную тарабарщину, и чудовище начало исчезать из реальности туда, откуда пришло.

– Мэтр, рад вновь увидеть вас, – один из непрошеных гостей демонстративно убрал с себя все защитные заклинания и шагнул ко мне, протягивая руку. Бледная кожа, наводящая на мысли о ночных кровопийцах, и красные глаза, в которых зрачок разглядеть удавалось с большим трудом, практически сразу же вызвали в памяти имя данного индивидуума.

– Фильери, – уверенно опознал я одного из волшебников, служащих при дворце на разных работах. Данный индивид, с легкой склонностью к эпатажному облику и некромантии, числился замом главы департамента разведки, занимающимся магическими вопросами, и, в принципе, обладал сопоставимым со мной статусом. И куда как более впечатляющими возможностями. – Что вы тут делаете? Прибыли ловить диверсантов Виреи, поскольку местные товарищи, очевидно, не справляются?

– Каких еще диверсантов? – опешил маг смерти, нервно косясь на сарай, где скрылся голем. – М-м, слушай, Проглот, а этот страж древних… он почему не возвращается?

Потому что считает тренировку завершенной, а новых приказов не получал. После нашей с ним незабываемой встречи я долго про себя костерил предков Ксена, испытывавших при жизни некую прямо-таки неестественную любовь к раздобытому ими конструкту, подвергающему посетителей нешуточной опасности, чей гарантийный срок истек лет пятьсот как. Если не всю тысячу. Пока молодой волшебник мимоходом, во время осмотра его богатств, не обозвал Пугало тренировочным болваном. После этого, зацепившись за оговорку, вытянуть побольше информации о необычном големе удалось без проблем. Да ее и не особо, впрочем, скрывали. Оказывается, напавший на меня магический механизм, с утра поставленный молодым чародеем на ворота, чтобы слуги, уж если выходили за пределы поместья, то хоть добра с собой много не уносили, действительно был творением древних мастеров. Вот только создавался он не как воин. А как спарринг-партнер.

Так напугавшие меня в свое время встроенные метатели плевались плотными иллюзиями, способными создать достоверные ощущения тяжелых травм, но не оставляющими видимых следов или тем более повреждений. Облака густого дыма, возникающие из конденсирующейся в специальной емкости смеси, были омерзительными на запах и вызывали сильнейший кашель, но чтобы подорвать себе ими здоровье, требовалось дышать данной дрянью целый день. Клинки же, несмотря на то что сделаны были из металла, в случае удара по живой плоти мгновенно меняли свои характеристики на подошедшие бы больше резиновой дубине. Иными словами, вызывали одни лишь синяки. Ну а встроенным негатором из живых и не живых объектов убить бы удалось вообще лишь мышь, если его вытащить из общей конструкции и уронить ей на голову. Ну, или тяжелобольного, в котором способность дышать поддерживается исключительно чарами. По-другому эта штука, высасывающая излишки энергии из окружающей среды, тем самым разрушая и дестабилизируя заклинания, работать просто не могла. Впрочем, должен отметить, как в компенсацию за отсутствие ран зачарованное тренировочное чучело награждало сильнейшими фантомными болями, отбивающими желание у подставившегося под удар волшебника доводить дело до рукопашной на очень долгий срок.