Строптивая блондинка гладиатрикс и верность ее подруг (СИ)

  - Да, и мое тело никак не приспособится к масштабам твоего, - русалка с мольбой вытерла набежавшие слезы. - Не останавливайся, нам еще нужно далеко заплыть.

  Дальше, дальше.

  - Куда уж дальше, - боцман возгордился:

  "А я думал, что уже ничего не могу".

  Грегори вонзился в русалку еще и еще, и их тела переплелись в страстном ритме первого блаженства.

  - Ты девственница? - в другом конце каюты Анаксагор с удивлением взмахнул своими густыми ресницами.

  - Конечно, - ответила Афродита. - Продолжай.

  Твое величие поражает своими масштабами.

  - Ты девственница? - капитан Флинт все же смог и теперь свысока смотрел на распростертую под ним крепкую русалку в татуировках.

  - Конечно, мой господин.

  Не останавливайся на достигнутом.

  Я хочу выпить тебя до дна.

  Ты слишком велик для меня, но я вытерплю все муки.

  - Мой взрыв напоминает мне последнюю бурю - страшную в своем гневе, но величественную в пенных бурунах и извержении подводных страстей. - Капитан Флинт нахваливал себя.

  - Ты столь утонченная и нежная, - послышалось с другого дивана.

  - А ты, свиреп и напорист, как морской лев, что я сейчас поняла: я рождена только для тебя одного.

  Я обессилела, но наслаждаюсь тяжестью твоего горячего тела.

  Обними же меня крепче и не вырывайся из моих объятий.

  - Я слишком велик для твоих узких бедер, - Флинт самодовольно улыбнулся.

  Эхом отозвалось из разных концов каюты.

  - Афродита, ты привыкнешь к моему большому...

  - Моя мощь и размеры поражают тебя, но ты притрешься, Харибда. - Грегори нежно приложил палец к распухшим от любви губам Харибды.

  - Ты великолепен, ты чудо, - Сторм шепнула и выскользнула из-под капитана.

  - Не спорю, что я великолепен, - капитан Флинт впервые за многие годы улыбнулся искренне.

  Он торжественно сжал грудные мышцы белоснежной девушки в своих мозолистых ладонях. - Занятие любовью тебе пошло на пользу, твои мышцы груди окрепли.

  - Ты мой ласковый морской котик, - русалка растеряно глядела в лицо капитана. - Я не хочу оставлять тебя одного, я ревную.

  - Меня все девушки любят, - капитан Флинт уже начинал сам верить в это.

  - Капитан, нам необходимо поговорить, - в каюту без разрешения протиснулся гигант Кирос.

  Он обнажен по пояс, бронзовое влажное тело мерцает в свете факелов.

  "Моя русалка может польститься на него.

  Девушки так непостоянны". - Флинт обозлился на гиганта за внезапное появление.

  Кирос к власти на корабле не рвался, но матросы его любили и уважали безмерно.

  Властный тон Кироса слегка напугал капитана Флинта.

  - Ты хочешь разговаривать здесь и сейчас, когда мы уединились в девушками.

  Сходи к виночерпию, Кирос.

  До отплытия еще трое суток, и ты успеешь еще донести до нас то, что хотел сказать. - Боцман Грегори с неудовольствием, не меньшим, чем у капитана, отоврался от своей русалки Харибды. - Ты нарушил наш безмятежный покой.

  Нет, только не сейчас сообщай дурные новости. - Боцман игриво поцеловал розовую пятку Харибды.

  - Трое суток до отплытия? - Кирос сначала мотал головой, словно сбрасывал наваждение. - Мы уже в плаванье вторую неделю.

  Мало того, что часть команды вы оставили в порту, никого не забрали, так снялись с якоря без предупреждения.

  Вы же не закончили погрузку, капитан. - Рука Кироса недвусмысленно легла на рукоять меча.

  "Они все упились и сошли с ума, - Кирос прижался спиной к стене.

  Если одновременно набросятся на меня, то я не справлюсь.

  Анаксагора и Зефира срублю легко, а с боцманом, Джоном и Креоном придется повозиться".

  - Вторую неделю плывем? - капитан Флинт протер кулаками лицо.

  - Не закончили погрузку? - боцман Грегори вылил себе на голову кувшин.

  Картина мигом прояснилась.

  "Голые все: я, капитан Флинт, Анаксагор, Зефир, Джон и Креон.

  Я лежал на Креоне, капитан недвусмысленно ласкал Джона, а Анаксагор и Зефир любились друг с другом.

  Почему? Мы же не могли упиться до этого, и тем более, никогда бы не отплыли не по графику и без погрузки".

  - Тысяча морских чертей, - капитан Флинт пинком откатил от себя Джона. - Нас опоили и заколдовали.

  - Опоить вас невозможно, капитан, - Джон выплюнул клок рыжих волос. - А с тем, что заколдовали, я согласен.

  То-то у меня все время было чувство, что я забавляюсь с юной худой русалкой, а когда ощупываю ее, то на ее ягодицах и на лице ощущаю курчавые волосы.

  На ощупь она оказывалась другой, не той, которую я видел.

  Но почему-то это меня не остановило.

  - Никого не остановило, - Анаксагор, убеленный сединами старый матрос, брезгливо отстранился от Зефира. - Что будем делать?

  - Возвратимся в порт и продолжим погрузку, - капитан Флинт торопливо одевался, старательно не глядел на сотоварищей.

  - Две недели вы пили, не выходили из этой каюты и предавались друг с другой мерзкой любви, как эти... - Кирос подбирал оскорбление, - как патриции. - Он сплюнул на пол, хотя в каюте капитана плевать на пол запрещено. - Что на вас нашло?

  - Капитан, значит я тебя, а ты меня? - Джон почесал густую бороду.

  - Замолчи, - глаза Флинта налились кровью.

  - Ты же, тоже, наверно, думал, почему у твоей русалки борода, а на груди татуировки.

  Что же ты не очнулся первым?

  Ты же капитан, должен быть впереди всех.