Структура стихотворного текста в аспекте герменевтической теории интерпретации (на материале английского сонета XVI-XIX вв.)

В защиту мнения о том, что стихотворный текст следует рассматривать в ракурсе единства его конструктивного и концептуального уровней, высказываются многие авторитетные ученые. Так, по утверждению Ю. М. Лотмана, «стихотворение – сложно построенный смысл. Все его элементы суть элементы смысловые, являются обозначениями определенного содержания» [Лотман, 1999: 48]. На этой же мысли настаивает Е. Г. Эткинд: «В поэзии все без исключения оказывается содержанием. <…> Понимать поэзию значит <…> понимать форму, ставшую содержанием» [Эткинд, 2001: 43]. Об актуальности означенной проблемы свидетельствует и возникновение в первой половине XX в. понятия «содержательной формы» (а также функционально сходных с ним сложных концептов «оформленное содержание» и «формообразующая идеология»), в отечественном литературоведении разработанного и обоснованного М. М. Бахтиным [Бахтин, 1994: 304–321] (ср. также замечание В. Е. Холшевникова о том, что форма не просто органически связана с содержанием, а, «более того, форма содержательна» [Холшевников, 1983: 6], и наблюдение М. И. Шапира о «семантизации внешней формы» [Шапир, 2000: 19]). Некоторыми учеными высказывается мысль о том, что в поэзии форма, продиктованная традицией (имеются в виду устойчивые стихотворные формы – сонет, рондо и др.), не вступает в отношения взаимовлияния со смыслом поэтического произведения, а, напротив, «накладывается» на содержание [Эткинд, 1998: 58]. С таким утверждением трудно согласиться, поскольку формальные признаки любого стихотворного текста так или иначе обусловливают структуру его концептуального плана, в то время как смысл стихотворения корректирует его форму.

Положение о том, что любой, даже самый незначительный, на первый взгляд, компонент стихотворного текста функционально равноценен его содержательной составляющей, объясняется его повышенной информативностью, восполняющей сравнительно небольшой текстовый объем по числу инкорпорированных в него разноуровневых языковых единиц. Существенно и то, что нередко стихотворный текст на основании своих свойств – лаконичности, повышенной информативности и неразрывности конструктивного и концептуального уровней – метафорически приравнивается к сложному языковому знаку [Залевская, 2002: 63; Бабенко, Казарин, 2005: 12] и даже лингвистическому понятию единого слова [Потебня, 1990: 139–140; Лотман, 2001: 184].

Второе из ранее приведенных нами положений, согласно которому стихотворный тест следует рассматривать как сложную структуру, где каждый из элементов обладает функциональной значимостью, понимается учеными по-разному. Р. О. Якобсон писал: «Поэзия подчеркивает конститутивные элементы на всех уровнях языка, начиная с различительных признаков и кончая композицией текста в целом» [Якобсон, 1987: 81]. С развитием этого подхода к изучению стихотворного произведения связаны идеи А. К. Жолковского и Ю. К. Щеглова, обоснованные в рамках так называемой структурной поэтики, или поэтики выразительности, возникновение которой приходится на середину XX в. Представляя художественное произведение неким «техническим устройством», каждый из элементов которого «работает» на передачу смысла, эти ученые видели свою цель в изучении средств, техник, приемов, с помощью которых «совокупность “внешних знаков” приобретает способность заражать получателя этих знаков заданными чувствами, идеями и отношениями к действительности» [Жолковский, Щеглов, 1996: 12]. Центральными понятиями поэтики выразительности выступают концепты «тема» и «текст». Тема в данном случае воплощает в себе изначальный замысел произведения, его центральный инвариант, тогда как текст являет собой результат ее воплощения, один из вариантов реализации. Эти концепты образуют своего рода оппозицию на основе критерия выразительности: тема рассматривается здесь как нейтральный член оппозиции, текст же стилистически маркирован. Таким образом, А. К. Жолковский и Ю. К. Щеглов предлагают анализ любого литературного произведения, прежде всего стихотворного, основанный на понятии темы и на системе приемов выразительности. «В поэзии любой речевой элемент превращается в фигуру поэтической речи», – отмечает Роман Якобсон, соглашаясь с тем, что стихотворный текст по самой своей сути тяготеет к экспрессивности и строгой организации [Якобсон, 1975: 228].