Струны: Собрание сочинений

Обмен посланиями между Верховским и близкими ему поэтами – ситуация типичная. Вяч. Иванов 20 марта 1907 г. обращался к своему другу со стихами:

Верховский! Знал ли я, что Ты,
Забытый всеми, тяжко болен,
Когда заслышал с высоты
Звон первый вешних колоколен?

Но Ты воскрес – хвала богам!

Долой пелен больничных узы!
Пришли по тающим снегам
Твой сон будить свирелью Музы.

И я, – хоть им вослед иду

Сказать, что всё Тебя люблю я, –
Крылатой рифмой упрежду
Живую рифму поцелуя.

Выздоровленьем и весной

Прими счастливый благодарно
Судьбы завидной дар двойной,
Прияв урок судьбы коварной.

«Вот, жизнь Тебе возвращена

Со всею прелестью своею.
Смотри: бесценный дар она!
Умей же пользоваться ею».

Ты расцветешь, о мой поэт:

Вотще ль улыбкою немою
Мне предсказала Твой расцвет
Мощь почек, взбухнувших зимою?

Как оный набожный жонглер

Перед готической Мадонной,
Ты скоморошил с давних пор
В затворе с Фебовой иконой;

Стиха аскет и акробат,

Глотал ножи крутых созвучий,
И с лету прыгал на канат
Аллитерации тягучей.

Довольно! Кончен подвиг Твой!

Простися с правилом келейным!
Просторен свет! Живи, и пой
С весенним ветром легковейным.

И пусть не в чашке кипятка

Из распустившихся варений
Твоя влюбленная тоска
Свой черплет пыл, и вихрь парений.

Учись хмельной огонь впивать

Со дна содвинутых стаканов!..
Мой рок – дразнить тебя, и звать…
Мне имя – Вячеслав Иванов.

К стихотворению были сделаны приписки:

Хотел писать – и воли нет:
За зрелой речью лепет детский!
Тебя приветствую, поэт:
Мне имя только Городецкий;

Верховский, милый, поправляйтесь!
О Вас гадаю в свой опал.
Стихом моим не соблазняйтесь,
Зиновьева-Аннибал.

и – прозаическая – Ремизова: «Кавалергарды – издатели мои – уехали на воды и все надежды пропали. Ничего не поделаешь. И поздравляю Вас с оживлением» [62].

Позже появились обширное и «антологичное» «Послание на Кавказ», включенное в сборник «Нежная тайна. – Аэпта» (1912)[63], и послание «Милый, довольно двух слов от тебя, чтоб опять содрогнулся…» (Рим, 1913)[64].

Тем страннее – на общем благожелательно-ироничном, уважительно-дружественном фоне – несколько писем, исполненных негодования и решимости: адресаты – Алексей Толстой и Г. И. Чулков.

«6. II. 911

Алексей Николаевич

Выяснив себе известные поступки Ваши, не считаю возможным продолжать наши прежние отношения.

Ю. Верховский»[65].

«9.II.911

Милостивый Государь

Письмо Ваше получил. Если Вы действительно находите, что есть повод к третейскому разбирательству между нами, то потрудитесь сообщить, в чем он заключается – Вашим доверителям, которые пусть ко мне и обратятся.

Юрий Верховский».

«13.II. 1911

Многоуважаемый Георгий Иванович

Спешу известить Вас, что на рассмотрение посредниками (а не третейским судом, что выяснилось сегодня из разговора с проф. Ященком и Вами) дела, возникшего между гр. А. Н. Толстым и мною, я согласен и посредниками с своей стороны пригласил Евгения Васильевича Аничкова[66] и Александра Александровича Блока, к которым и прошу обратиться посредников графа А. Н. Толстого.

Преданный Вам Юрий Верховский»[67].